Еретики и заговорщики. 1470–1505 гг.

Помимо церковного собрания в том же 1549 году и в том же феврале месяце состоялся так называемый Собор примирения — первый земский собор, который продолжался два дня и был созван Иваном IV для решения вопросов о новом Судебнике и о реформах Избранной Рады. Важное место в нем занимали представители духовенства. Стоглавый собор 1551 года заседал в январе — феврале; собор о списании икон 1552 года — в октябре; и, наконец, собор, рассматривавший дела Матвея Башкина и Ивана Висковатого, проходил в декабре 1553 — январе 1554 года.

Из шестнадцати упомянутых совещаний тринадцать раз духовенство съезжалось в Москву в зимне-весенний период, и два раза — в октябре. Почти половина соборов состоялась в феврале. В этом случае невозможно говорить о совпадении — безусловно, февраль самое удобное время в смысле минимума хозяйственных забот и легкости сообщения. И не случайно, что ни разу отцы церкви не собирались в ноябре — в самую распутицу, а также в летние месяцы и сентябрь, те самые, когда день год кормит. За исключением июля.

В Москву участники собора, скорее всего, выехали после Петрова дня и прибыли в первую неделю июля. Вот как повествует о достославных деяниях соборян Воскресенская летопись: «Того же лета бысть архиепископъ Ноугородцкий Генадеи на Москве, и съборовашесъ Симаномъ митрополитомъ всея Руси и епископы, и повелеша вдовымъ попомъ и диакономъ не пети, ни священьству касатися; такоже уложили и отъ ставлениа у поповъ и у диаконовъ и отъ техъ месть церковныхъ, по правиломъ святыхъ Отець, мзды не имати, да на томъ грамоту утверженую написаша и руки свои къ ней приложиша и печати привесиша».

Вдовым иереям не оставили выбора

Очередность вопросов, рассмотренных на соборе, традиционно рассматривается в связи с сообщением «Письма о нелюбках» иноков Кириллова и Иосифова монастырей. «И егда совершися собор о вдовых попех и дияконех, и нача старец Нил глаголати, чтобы у манастырей сел не было, а жили бы черньцы по пустыням, а кормили бы ся рукоделием, а с ним пустынникы белозерские».

«Письмо о нелюбках», известное по единственному списку середины XVI века, отличают фактические ошибки, например, указывает в качестве участника собора умершего к тому времени Паисия Ярославова, но при этом данное произведение содержит достоверные сведения уникального характера. «Скорее всего, автор “Письма” знал о ходе собора от других лиц и поэтому неточно пересказал суть полемики», — подчеркивает Е. В. Романенко.

И. А. Алексеев считает, что при начале соборных заседаний был предложен вопрос о монастырских селах, обсуждение которого было прервано монаршьим недугом. Вероятно, после провала проекта отчуждения церковных земель в деятельности собора наступил перерыв, вызванный болезнью великого князя, a затем вниманию отцов собора были предложены дисциплинарные вопросы.

Заметим, что объединение в одну группу вопросов о вдовых иереях и о ставленнических пошлинах дань формальности и вряд ли правомерно по сути. Обе проблемы оказались в повестке соборного обсуждения по инициативе противостоящих друг другу группировок иосифлян и заволжцев и не обязательно рассматривались одновременно.

Снова обратимся к приведенному выше свидетельству летописцев. Сразу обращает на себя внимание исключительное место, которое занимает в нем новгородский архиерей Геннадий Гонзов. С упоминания о нем не только начинается сообщение, митрополит Симон и прочие участники собора сведены в придаточное предложение, в качестве чуть ли не подручных владыки Геннадия. Очевидно, что новгородский архиерей не волею случая представлен как главное действующее лицо собора, который во всех летописных сводах, а также в «Письме о нелюбках» именуется «собором о вдовых попех и диаконех».

Другим важным участником обсуждения был Иосиф Волоцкий. Одна из частей Стоглава носит название «О техъ же вдовствующих попех и диаконех, преподобного игумена Иосифа Ламского волока, самобывавшего на том соборе собрание от священных правил». Митрополит Макарий, возглавлявший в 1551 году работу Стоглавого собора, был большим почитателем преп. Иосифа. Второе место на соборе после Макария занимал волоцкий постриженик Феодосий Новгородский. Сразу же после окончания соборных прений Феодосий ушел на покой в Иосифов монастырь. На соборе присутствовали и другие волоцкие постриженики — епископы Савва Крутицкий, Акакий Тверской и Гурий Смоленский. Так что составители Стоглава имели верное представление о том, сколь значительную роль играл прп. Иосиф при рассмотрении данного вопроса в 1503 году.

Первый лист «Стоглава»

Волоцкая обитель и прочие крупные монастырские корпорации, испытывая острый дефицит священников, были крайне заинтересованы в запрещении овдовевшим иереям оставаться на своих приходах. Решение собора 1503 года фактически не оставляло выбора этой категории священнослужителей: их вынуждали либо искать себе применение вне лона церкви, либо уходить в монастырь.