Еретики и заговорщики. 1470–1505 гг.

Третье, самое важное. Не стоит забывать, при каких обстоятельствах великий князь появился в Новгороде. Король Казимир и хан Ахмат готовились к совместной войне против Москвы. Отношения с братьями обострились до предела. И тут еще появились сведения о готовящемся выступлении новгородской оппозиции. Основной и по сути единственной задачей государевой командировки на берега Волхова была задача репрессивная — изобличить заговорщиков и пресечь заговор. Тут не до душеспасительных бесед с попами окрестных церквей.

В это время Кремль, а точнее дипломатическая разведка во главе с Федором Курицыным, затеяла большую игру с целью развала антимосковской коалиции и расстройства ее далеко идущих планов. Полученные данные о новгородском заговоре были либо неполными, либо недостаточно конкретными. Вероятно, москвичи испытывали дефицит осведомителей, а в более широком смысле — людей, на которых они могли положиться. Тогда Схария мог порекомендовать своих давних знакомцев Алексея и Дениса — не как единомышленников, а как авторитетных горожан, которые способны оказать важные услуги Кремлю. Какие?

Вспомним, что одного из главных оппозиционеров — владыку Феофила — арестовали не сразу по приезде государя, а спустя некоторое время. Следовательно, сведения касательно вовлеченности архиерея в заговор следствие получило только спустя некоторое время, непосредственно в Новгороде. Очевидно, Алексей и Денис сыграли достаточно важную роль в разоблачении Феофила. В этом случае их перевод в Москву имел вид награды за лояльность и старания, и одновременно представлялся наиболее верным средством обеспечить их безопасность. При подобных обстоятельствах появление Алексея и Дениса в Кремле не могло вызвать возражений у митрополита Геронтия.

Львиная доля

В январе 1480 года Алексей и Денис приступили к своим новым обязанностям настоятелей Успенского и Архангельского соборов. Здесь же в Кремле трудился Геннадий, в то время архимандрит Чудова монастыря. Спустя два года он, а не вчерашние новгородцы, оказался в центре скандала. В Крещение 1482 года, ориентируясь на Студийский устав, чудовский настоятель разрешил своей братии пить богоявленскую воду после трапезы. Разгневанный митрополит посчитал это дерзновенным нарушением церковных канонов, посадил игумена под арест и только после заступничества великого князя и долгих препирательств сменил гнев на милость.

Чудовский архимандрит не только не попал в опалу за свои — с точки зрения Геронтия — сомнительные новации, но и в следующем году оказался кандидатом на новгородскую кафедру, вакантную после ареста Феофила. В Успенском соборе «положыша жребий на престол Елисеа архимандрита Спаского, да Генадиа архимандрита Чюдовского, да Сергиа старца Троицьского, на архиепископьство в Великий Новгород». Жребий пал на Сергия, однако новый владыка пробыл на кафедре всего чуть более десяти месяцев: далекий от политики простоватый старец не сумел совладать с фрондирующей паствой. Теперь власти решили не прибегать к помощи провидения, а назначили на архиерейскую кафедру чудовского архимандрита.

Чудов монастырь в Москве

Здесь, на берегах Волхова, Геннадий энергично взялся за дело. Во всяком случае, так живописует деяния своего единомышленника Иосиф Санин: «В лето же 6993 (1484) поставлен бысть архиепископ Великому Новугороду и Пьскову священный Генадие, и положен бысть яко светилник на свещнице Божиим судом. И яко лев пущен бысть на злодейственыа еретики, устреми бо ся, яко от чаща Божественых Писаний, и яко от высоких и красных гор пророческых и апостольскых учений, уже ногты своими растръзая тех скверныя утробы, напившаяся яда жидовъскаго, зубы же своими съкрушая и растерзая и о камень разбивая».

Динамичная картина, нарисованная Иосифом Волоцким, явно не в ладах с хронологией. Появившись в Новгороде, «лев» Геннадий вовсе не торопился пустить в ход свои смертоносные «ногты» и зубы, а только спустя два с половиной года, а именно во второй половине 1487 года, обнаружил очаг ереси — причем, судя по его словам, совершенно случайно: «Распростерлась ересь в Ноугородской земли, а держали ее тайно да потом почали урекатись вопьяне, и аз послышав то да о том грамоту послал к великому князю да и к отцу Геронтию митрополиту».

Подробности же нового вероучения святитель Геннадий узнал, как мы помним, только благодаря раскаянию попа Наума: «И только бы поп Наум не положил покааниа, да и в христианство опять не захотел, ино бы как мощно уведати по их клятве, как они отметаются своих велений», — писал архиепископ.

Тема скрытности жидовствующих — одна из доминант антиеретических сочинений. Вот и протопопы Алексей и Денис, оказавшись в Москве, «не смеюще проявити ничто же не подобно, но таяхуся, яко же змиеве в скважне, человеком же являющеся святии и кротции, праведни, воздержници, тайно же сеюще семя скверное, и многия душа погубиша, и в жидовство отведоша яко же неким отбежати и обрезатися в жидовскую веру».