Еретики, или люди, опередившие время

Интересно отметить и еще одну возможность побольше узнать о взглядах переписчика — это сравнение его рукописи с трудами, вышедшими из–под пера людей, стоящих на близких к нему позициях. В данном случае во взглядах на церковную дисциплину, и, в частности, на взаимоотношения с еретиками, наиболее близко к Курицыну примыкают нестяжатели — они также «слишком мягки» в своем отношении к еретикам (с точки зрения иосифлян, что и было одной из причин осуждения ими этих «Кормчих»). И действительно, И. Курицын пропускает огромное количество обычных для «Кормчих» «дисциплинарных» и судебных мер в отношении еретиков и тех, кто с ними общается, но не забывает привести в своей «Кормчей» правило, согласно которому «моляйся с жиды, да отлучится» (Правила Апостолов 10—12), которое толкуется обычно как запрещение христианам входить в синагогу и уж, конечно, им запрещались какие–либо заимствования из иудаизма. (Этого правила не приводит Патрикеев.) О чем нам это говорит? Наиболее вероятными могут быть два варианта: либо И. Курицын, помещая указанное правило, сильно кривил душой, пытаясь отмежеваться от обвинений в иудаизме, либо он желал отмежеваться от иудаизма потому, что действительно не имел с ним ничего общего. Второй вариант представляется наиболее вероятным, т. к. из данной «Кормчей» явствует, что ее переписчик вовсе не прятал своих взглядов и не лицемерил. Интересно заметить, что не кто иной как Геннадий Гонозов, в своем послании к митрополиту Зосиме и Собору приводил это же правило, обвиняя жидовствующих. Автор полагает, что если бы обвинение Геннадия было истинным, еретики не стали бы так подчеркивать это правило в своих трудах.

Интересно отношение И. Курицына к инакомыслящим. Архиепископ Геннадий писал в 1489 году, что новгородские попы–еретики слишком легко прощают согрешающих, и требовал жестокой расправы как над согрешающими, так и над теми, кто их прощал. Курицын же широко использует в своей работе правила Василия Великого о согрешающих и об епитемиях, отличавшиеся крайней снисходительностью к еретикам. Совершенно очевидно, взгляд Курицына на свободу человека был совершенно иным, нежели современная ему позиция официальной Церкви, знавшей только запретительные и карательные меры[106]. Хочется привести один отрывок из «Кормчей» И. В. Курицына, который хотя и не имеет прямого отношения к нашей теме, т. к. не сконцентрирован на описании природы Иисуса Христа, все же весьма интересен, поскольку, как и абсолютно все тексты «Кормчей», косвенно подразумевает Божественность Иисуса Христа и Триединство Бога: