– А во сколько завтрак? – спросила я, направляясь к незастеленной кровати, что стояла в самом дальнем углу – поближе к окну, подальше от входа.
– В восемь. И еще, Саш, – проговорил Дарис, все так же стоя в дверном проеме. – Постарайся подружиться с местными обитателями. Не закрывайся от людей. Это поможет тебе скорее адаптироваться.
Лишь теперь он, наконец, соизволил оставить меня одну. Да только после его ухода легче не стало. Присев на матрас, я сбросила с ног тапки, которые мне выдали вместе с одеждой в больничном крыле, и притянула колени к груди. Мне хотелось отгородиться от реальности, представить, что это всего лишь глупый сон, который скоро закончится. Увы… я никогда не страдала склонностью к самообману. И сейчас слишком хорошо понимала, в какую жуткую историю умудрилась вляпаться.
Да, меня спасли, не дали умереть, почти вытянули с того света, но… я даже представлять не желала, чем теперь мне придется за это заплатить.
«Не отчаивайся, Сашка, – прошелестел в голове голос моей искусственной сестры. – Все плохо, в этом ты права. Но мы найдем выход. Я уже почти выяснила, как отсюда сбежать».
«И куда мне потом идти? – спросила я, и даже в моем собственном мысленном голосе отражалась настоящая обреченность. – Домой? Уверена, меня там быстро найдут и притащат обратно. Или сразу сдаться войскам Союза? Так если верить словам Дариса, они тоже не упустят возможности прибрать меня к рукам. Спрятаться? Зарыться в какую-нибудь нору? Но что я тогда выиграю?»
«У вас на планете есть хорошая поговорка: утро вечера мудренее. Так вот, Саш, пока мы с тобой не можем видеть всей ситуации. Уверена, что скоро туман неизвестности рассеется и выход обязательно найдется. Просто… будь сильной».
«Ничего другого мне не остается, – вздохнула я. И вдруг, вспомнив о родителях, спросила: – Ты можешь отправить маме сообщение, что я жива? Не хочу, чтобы они с папой волновались».
«В этом нет необходимости, – отозвалась Катя. – Твоим родным сообщили, что ты удачно прошла испытания и сразу была отправлена к месту учебы. Поэтому за тебя они не особенно переживают».
«Но… как же… это ведь ложь! – я возмутилась настолько, что едва не вскочила с кровати. – То есть получается, что никому не говорят о смертельных исходах проверок? Родители продолжают ждать своих детей? Думают, что те благополучно учатся… Значит, и Лешка…»
«Смертность на подобных испытаниях крайне низкая, – уверенным тоном заявила Катя. – И твой случай скорее неключение. У меня даже есть предположение, что эти борцы за свободу сами организовали для тебя подобный итог. Не вздумай им верить».
«Я и не верю», – пробурчала в ответ.
«Правильно делаешь».
После этой фразы она затихла, вот только сейчас без ее болтовни мне стало до жути одиноко и тоскливо. В очередной раз оглядев тускло освещенное помещение с кроватями, я тяжело вздохнула и решила хотя бы застелить свою постель, пока не явились многочисленные соседки. Страшно представить, с кем теперь придется жить.
«Так и что мне делать, Кать?» – спросила, натягивая на подушку белую наволочку, резко пахнущую стиральным порошком.
«Просто живи, – прозвучал в моей голове спокойный ответ. – И если ты все же сможешь освоить способности поисковика, тогда ситуация изменится в корне. Сейчас для тебя это единственная возможность снова вернуть себе контроль над собственной жизнью. А я, к сожалению, не смогу быть с тобой в постоянном контакте. Мой сигнал здесь не засекут, но активность твоего передатчика для мысленного управления отследить вполне могут. Потому говорить с тобой мы будем редко и без свидетелей».
Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Сейчас сама мысль о том, что без Кати я останусь совсем одна, едва не стала для моей сдержанности фатальной.
«Помни, что я всегда рядом, – прошелестело в моей голове. – Но если станет совсем плохо и захочется поговорить… просто позови меня по имени».
Глава 8
Цели… и их отсутствие
«Просто живи», – сказала мне Катя в тот первый вечер в подземном городе-бункере, и казалось бы, разве сложно было последовать этому совету? Взять да и смириться со всем, вклиниться в тот поток реки судьбы, в который меня столь неожиданно забросило? Я ведь даже была готова попробовать найти приятельниц среди соседок, и поначалу мне казалось, что с этим не будет проблем. Но на деле все оказалось не так.
В первый вечер ко мне просто присматривались. Одни подходили знакомиться сами, с другими инициатором знакомства выступала я. Открытой агрессии никто не проявлял, все старались вести себя довольно приветливо, хотя в их взглядах я иногда ловила откровенное недоверие.
Ночь прошла тихо, мирно, спокойно, хоть я и думала, что не смогу уснуть рядом с такой толпой малознакомых людей. Но, вопреки ожиданиям, спала я очень сладко. Правда, подозреваю, что причиной тому стала банальная усталость – все же меня только сегодня из больничного крыла выпустили.