Эргоном: Опричник среди теней (СИ)

Когда Степанов скрылся за дверью, Дима влетел в Катю, и девушка, вскрикнув, упала на тротуар. Шедшие впереди прохожие обернулись, притормозили, а затем один из них поспешил на помощь. Я расплатился за бургер с кофе сразу, так что, не задерживаясь, направился к выходу из кафе. Когда оказался на улице, Дмитрий осматривался, явно не понимая, куда делся Степанов. Над Катей склонился добросердечный парень с рюкзаком. К ним направлялась какая-то женщина. Велосипед валялся поперёк тротуара.

Я двинулся вдоль домов, не сводя взгляда с почтового отделения. Остановился по диагонали от него, сделав вид, что выбираю в киоске журнал.

Кате помогли подняться. Женщина что-то гневно выговаривала Дмитрию, который, наконец, перестал вертеть башкой, и принялся извиняться перед девушкой. Я бросил взгляд на рабочего возле вывески. Он наблюдал за происходящим, опершись на перила люльки. Весь спектакль пошёл на смарку, и теперь ликвидаторы не знали, как себя вести.

Спустя минуту показался Степанов. Спускаясь по ступенькам, он запихнул в карман на животе пухлый голубой конверт. Бросил взгляд на перегородивших улицу людей, постоял несколько секунд, раздумывая, в какую сторону податься, и побежал обратно. Ну, конечно! Кто бы сомневался?

Расплатившись за журнал, я быстро пересёк улицу и приблизился к Кате.

— С тобой всё в порядке?

Девушка уставилась на меня, соображая, что делать. Надо отдать ей должное, среагировала быстро.

— Да, ничего страшного.

— Она вся в крови! — возмущённо воскликнула женщина лет шестидесяти и, тыкая пальцем в Диму, добавила: — Вот он её сбил! Велосипедом!

— Тебя нужно немедленно отвезти в больницу, — сказал я, беря Катю под руку. — Спасибо всем, дальше мы уже сами.

— Вы на машине? — спросила женщина.

— Конечно.

— А с этим что?! — неравнодушная пешеходка кивнула на Дмитрия.

— Я помогу, — быстро сказал тот. — Если вы не против.

Я окинул его строгим взглядом, поджал губы.

— Хорошо. Но этим ты не отделаешься!

— Правильно-правильно! — одобрительно кивнула женщина. — Смотреть надо, куда едешь!

Дима прихватил велик, и мы быстро направились к ближайшей подворотне.

— Ваше Сиятельство, Степанов зашёл на почту! — заговорил Дима, едва мы скрылись с глаз пешеходов.

— Спасибо, я заметил. Препарат, быстро!

Катя поспешно вложила мне в ладонь снаряжённый шприц.

— Простите, мы этого не предвидели, — проговорила она упавшим голосом.

— И не могли. Андрею скажите, чтобы отправлялся на скорой к дому Степанова, но там не отсвечивал. Пусть наблюдает за подъездом и ждёт. Вы с ним. Найдётся для вас медицинская форма?

— Так точно, Ваше Сиятельство. В машине несколько комплектов, — кивнул Дмитрий.

— Вот и отлично. Давайте, вперёд!

Я этими словами я поспешил через двор, на ходу пряча шприц в сложенный журнал.

О том, чтобы догнать убежавшего Степанова, нечего было и думать. Он, конечно, уже почти дома. Насколько мне запомнился план местности, который я тщательно изучил по пути сюда, можно было срезать дворами. Что я и сделал, припустив во весь дух и используя Ускорение. Аукнется мне это, конечно, однако сейчас выбора не было.

Спустя несколько минут я добрался до арки дома, в котором проживал Степанов, и выглянул из неё. Красный агент трусил в начале улицы. Мне едва удалось его опередить.

Выйдя из арки, я направился ему навстречу. Естественно, цвет волос был изменён, так что сейчас я выглядел просто как рыжий пацан в мешковатых джинсах, пуховике и натянутой на вихры шапке.

Мы быстро сближались. Пешеходов было мало, до ближайшего — метров десять. Многовато, чтобы разглядеть детали того, что сейчас произойдёт.

Траекторию я выбрал такую, чтобы пройти максимально рядом с бегущим Степановым. Когда мы поравнялись, я сделал вид, что оступился, и налетел на него, вонзив ему в бок замаскированный журналом шприц.

— Твою мать! — выругался агент, отшатнувшись. — Смотри, куда прёшь, дебил!

Морщась, он потёр живот.

— Простите, пожалуйста! — я сделал испуганное и растерянное лицо. — Сам не знаю, как так получилось. Кажется… у меня голова закружилась.

Я снова покачнулся.

Степанов быстро сделал от меня шаг, но уходить не стал.

— Пьяный, что ли? — спросил он подозрительно. — Или поплохело?

— Нет, что вы! Я не пил. Просто… что-то дурно.

Мне нужно было задержать его, пока не подействует лекарство.

— Так, ладно, — подумав, сказал Степанов. — Давай-ка я тебя до лавочки доведу. Вон туда, — он указал на автобусную остановку. — Посидишь — в себя придёшь.

— Спасибо, я, наверное, сам смогу…

— Уверен?

— Да… попробую.

Я сделал шаг и снова покачнулся.

— Так, давай руку! — строго велел Степанов, беря меня за локоть. — Пошли.

Разумеется, я не спешил. Ноги переставлял медленно, неуверенно. Мой провожатый проявил недюжинное терпение. Наконец, мы добрались до остановки. К тому времени у агента начали проявляться признаки воздействия лекарства: он побледнел, тяжело дышал и сам пару раз покачнулся.

— Посижу-ка и я с тобой, — проговорил он, когда посадил меня на скамейку.

Опустился рядом, прислонился спиной к стене и взял себя за запястье, слушая пульс.