Эрик

Проснувшись следующим утром, Эрик занялся тем, что стал разворачивать агентурную сеть, пользуясь услугами братьев, командированных в подчинение Антонио, и уже отработанной схемой с детьми, которыми занялась Морриган. Параллельно он нагрузил Рудольфа сбором информации через его знакомых, многие из которых были связаны с дворянскими родами и знали частенько весьма пикантные подробности. Закончив отдавать приказы, он разлегся на топчане, и принялся анализировать сложившуюся ситуацию, заодно вспоминая всю известную ему информацию. Самым неприятным известием для него было то, что он заинтересовал кого-то из влиятельных людей, которые к нему присматриваются с совершенно неясной целью. Такое вещи совершенно не входили в его планы, ибо он еще минимум пару лет хотел не сильно афишировать факт своего существования. Менее неприятным, но очень любопытным оказалось то, что о его проделке с Бодуэном было известно. В этом случае получается любопытный расклад – либо у него в команде есть шпион, либо за ним постоянно следят, либо результат оказался плодом вычисления. Первый вариант исключен, так как Морриган не только предана ему, но и любит его настолько, что может жизнь отдать не задумываясь. Такие люди служат очень верно, особенно если держать их на короткой дистанции, но не допускать совершенно близко. А древлянин слишком прямой человек, никаких сливов информации он делать сознательно не будет, а по пьяни не сболтнет, ибо не пьет. То есть, вообще не пьет. Второй вариант с постоянным наружным наблюдением тоже крайне маловероятен. Кому интересен молодой дворянин, убегающий от дядюшки, прирезавшего всю его семью во время борьбы за лен? После Вены – возможно, до нее – очень маловероятно. Да и не видел он наружного наблюдения, хотя ходит осторожно еще с той поры, что их пасли во время инцидента с рыцарями. Остается только третий вариант. А это наводит на совершенно грустные мысли о наличии некоего аналитического центра и неявного уровня политической игры. С какой стати на него обратили внимание в этом центре? Он же обычный мелкий дворянин. Правда если подумать, появляется весьма солидный пакет странностей в поведении. Захотел стать рыцарем в сверкающих доспехах и сделал себе совершенно не уместный для этого времени комплект доспехов. Болван! Он бы еще начал всякие вещи вроде пороха и азида свинца изобретать да использовать на потребу своим амбициям. Или его совершенно непонятное решение идти в ученики к кузнецу? Он – благородный дворянин и учится у какого-то простолюдина? Ну, на это еще могут закрыть глаза, дескать шлея под хвост попала, вот и решил сам грязную работу сделать. Однако, если за ним наблюдали во время учебы, то были бы явно удивлены тому, что он не столько учился ковать, сколько учился ковать неудобным для него инструментом. Очень удивительная вещь, особенно в свете его возраста и странного заказа на кузнечный инструмент, значительная часть которого делалась по его личным чертежам и у того же Готфрида в кузнеце отсутствовала. И деньги. Целая прорва денег, которые совершенно неожиданно у него возникли. Каким образом дворянин без лена нечаянно получает много денег? Вариантов немного и практически все они связаны с грабежами и разбоем. Просто прелестно! Если с грабежами да разбоем никаких проблем, так как это совершенно нормальное поведение для дворян современности и настораживает только легкость, аккуратность и возраст, то с остальным проблема. Он уже выделил время на беседу о прошлой жизни, и Рудольф пересказал ему все, чем он занимался до покушения. Самое паршивое то, что ни латыни, ни каким другим языкам он не учился. Из латыни он знал только Signum Crucis и то, запинаясь. А тут – свободно и без затруднений изъясняется, причем, иногда совершенно непривычно – витиевато и изящно. В стиле древних, дохристианских надписей, что иногда можно встретить в Риме. Иных вещей он не знал и не изучал. Грамоте его не учили, читать не умел. Воинское дело изучал без особенного рвения. Основное же время проводил сначала в конюшне, очень уж он верховую езду любил, а потом бегая за молодыми служанками. Да, да господа. Вы будете удивлены – он познал женское тело в 13 лет. И весь последующий год отмечался как по расписанию практически у всех молодых девиц. Развит он был физически хорошо, что и сейчас заметно, а пережив дюжину лет, выглядел так, будто ему все 16-18, уж больно крепкое тело у него с детства было. И это качество оставалось за ним. Сейчас ему редко кто давал на вид меньше 20, а ведь ему шел только семнадцатый год. В общем – сильный, веселый, озорной, но совершенно непроходимо дремучий. Рудольф предположил, что это было божественное вмешательство, ибо изменения были просто потрясающи. Получается, что он по всем внешним признакам был совершенно другим человеком, просто внешне вылитая копия. Ну и напортачил же он! Эрика всего передернуло от терпкого запаха склеенных ласт.