Читаем Эрик Берн. Игры, в которые играют люди полностью

Эрик Берн. Игры, в которые играют люди

«У меня новый замысел приходить вовремя». Это заявление следовало за фактом. Пациентка почти всегда опаздывала. На этот раз она пришла вовремя. Если бы точность была «актом воли», то есть насилием Родителя над Ребенком, от которого тот вскоре избавится, то заявление было бы сделано до факта: «Я опоздала в последний раз». Такое заявление было бы попыткой начать игру. Заявление пациентки носило иной характер. Это было решение Взрослого, замысел, а не «твердость характера». В дальнейшем пациентка также не опаздывала.

«Попробую сотрудничать». Это было не «поддерживающее» высказывание и не первый ход новой игры «Я только стараюсь вам помочь». Время, назначенное пациентке, приходилось как раз после обеденного перерыва терапевта. Так как она обычно опаздывала, он и сам привык опаздывать, пользуясь освободившимся временем. Когда она сделала свое заявление, он понял, что она это сказала всерьез, и сделал заявление в свою очередь. Происшедшее взаимодействие было договором Взрослых, который оба они стали затем соблюдать, а не выходкой Ребенка, дразнящего Родительскую личность, которая по своему положению обязана быть «хорошим папочкой» и поэтому обещает сотрудничать.

«Я не о вас забочусь». Здесь подчеркивается, что ее точность является решением, а не «волевым актом», подлежащим эксплуатации как часть псевдоугодливой игры.

«Угадайте, что я получила». Это – развлечение, о чем оба знают, и считают себя вправе позволить его себе. Ему незачем было демонстрировать свою проницательность, объясняя ей, что это развлечение, поскольку она и сама это знала; ей не надо было воздерживаться от развлечения лишь потому, что оно так называется.

«4+». Терапевт вычислил, что это единственно возможная оценка, и у него не было причин не сказать это. Ложная скромность или боязнь ошибиться могли бы побудить его ответить, что он не знает.

«Как вы догадались?» Это был вопрос Взрослого, а не игра «Какой вы чудесный человек», и вопрос заслуживал ответа по существу.

«Да, у меня вышло 5». Таков был действительный результат. Пациентка не разыгрывала Буку с рационализациями или оправданиями, а прямо противопоставила себя своему Ребенку.

«Такой разговор мне нравится». Это и следующее полушутливое замечание были выражением взаимного уважения Взрослых, может быть, с прибавлением небольшого развлечения типа Родитель – Ребенок, опять-таки свободно выбранного и осознанного обоими.

«Я впервые действительно это увидела». Теперь она обладает собственным типом восприятия и не обязана видеть кофейники и людей так, как ей велели родители.

«Вот сейчас я здесь». Она не живет больше в будущем или в прошлом, но может кратко касаться их, если это служит полезной цели.

«Я сказала: "И вы тоже хороший"». Она не обязана терять время на разыгрывание «Картинной галереи» с подошедшим человеком, хотя может это сделать, если захочет.

Терапевт, со своей стороны, не считает себя обязанным разыгрывать «Психиатрию». У него было несколько возможностей возбудить вопросы о защитных механизмах, перенесении и символической интерпретации, но он оказался в состоянии от всего этого отказаться без огорчения. Ему пришло, однако, на ум, что для дальнейших целей не мешает узнать, какие именно вопросы она вычеркнула на экзамене. В остальную часть приемного часа 17% Болвана, сохранившиеся у пациентки, и 18%, сохранившиеся у терапевта, время от времени, к сожалению, показывались. В целом приведенный разговор представляет собой деятельность с некоторым прибавлением развлечений.