Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха

«Вы предлагаете мне странный выбор. Если я подпишу эти бумаги, меня могут посадить или даже расстрелять в моей собственной стране. Если я не подпишу, меня посадят в тюрьму здесь».

«Ты понял все совершенно правильно».

Судья постучал по столу пальцами, ожидая ответа.

«Я не подпишу никаких бумаг ни сейчас, ни потом. Я требую, чтобы меня расстреляли. Я не боюсь умереть».

Лицо судьи помрачнело. Он яростно ударил по столу своим молотком.

«Военный преступник! 25 лет лагерей строгого режима! Уведите».

Так решилась участь Белокурого Рыцаря.

Через несколько недель одна из местных газет в Штуттгарте сообщила об осуждении Эриха Хартманна, как военного преступника. Мать Уш нашла свою дочь плачущей над газетой. Там была помещена военная фотография улыбающегося Эриха в летном комбинезоне с Бриллиантами на шее. Фрау Петч подождала, пока дочь прочитала ей заметку.

Обняв дочь за шею, фрау Петч попыталась утешить ее. Уш улыбнулась печальной улыбкой мадонны.

«Я дождусь его, мама. Я дождусь».

«Но Уш, дорогая, 25 лет. Твоему Эриху будет более 60».

«Если они продержат его столько, он будет стариком. Они могут продержать его и до 70 лет. Но я все равно дождусь его».

Такой была ее любовь, которая поддерживала Эриха в годы его рабства.

Глава 17. Мятеж в шахтах

Если человек не может смотреть в лицо злу, не питая иллюзий, он никогда не узнает, что это на самом деле, и не сможет с ним бороться.

Джордж Бернард Шоу

Статус военного преступника лишил Эриха тех остатков прав, которыми он обладал согласно Женевской конвенции. Хотя это международное соглашение игнорировалось, а часто просто демонстративно нарушалось НКВД, все-таки оно оставалось единственным источником защиты, на которую могли уповать немецкие пленные в России. Судьбу Эриха разделили те упрямые немцы, которые отказались работать на русских против собственной страны и своих заключенных товарищей. В глазах русского закона — единственного существующего для Хартманна закона — он больше не являлся солдатом и военнопленным. С этого времени он содержался в заключении вместе с остальными немецкими «военными преступниками», а также вместе с обычными русским преступниками. Приговор гласил «25 лет трудовых лагерей строгого режима».

Эрих решил, что, вне зависимости от последствий, он не подчинится беззаконному решению суда, назвавшему его преступником. Пока поезд нес его на юг в лагерь рабов в Шахтах, он спокойно разговаривал сам с собой, как делал во время воздушных боев и в дни самых тяжелых испытаний.

«Никто не защитит твои права, Эрих, кроме ТЕБЯ САМОГО. Эти люди пытаются тебя сломить. Они превратят тебя в остров, изолируют тебя, подвергнут давлению снаружи и изнутри, чтобы ты сломался. Ты должен сопротивляться, Эрих, пусть это даже стоит тебе жизни».

Эрих пришел в такому решению, когда вместе с другими рабами попал в трудовой лагерь Шахты. Зрелище было довольно угнетающим — жалкие кирпичные бараки, и неизбежная проволока и часовые. Подземные угольные копи находились в паре миль от лагеря. Это и были те самые тяжелые каторжные работы, к которым его приговорили. Когда заключенные входили в ворота лагеря, Эрих поднял голову и увидел лозунг, которые заставил окаменеть каждую клетку его души.

НАШ ТРУД ДЕЛАЕТ СОВЕТСКИЙ СОЮЗ СИЛЬНЫМ

Если он поможет Советскому Союзу сделаться сильнее, то никогда не вырвется из их лап. Эта мысль укрепила его волю к сопротивлению. Если они попытаются поработить его, он уморит себя голодом. НКВД придется снова прибегнуть к насильственному питанию, однако он никогда не станет советским рабом.

В последние годы в Соединенных Штатах содержание военнопленных стало источником своеобразного коммерческого юмора, несмотря на страдания американцев, захваченных красными в Корее и Вьетнаме. Как однажды заметил Джордж Бернард Шоу, заключение человека в тюрьму это проявления дьявольской жестокости. Однако жизнь пленных показывается в бесконечных телесериалах, как веселая игра.

Условия содержания пленных в разных странах различны. Американские пленные в Германии содержались, в общем, неплохо, тогда как американские пленные в Японии часто погибали от голода. Германских пленных в Соединенных Штатах и Канаде не баловали, однако их нормально кормили и одевали. Многие из них после войны остались жить в Северной Америке.

В отличии от этого, для немцев в России не было иного пути, кроме как продать душу. Бегство было невозможно. Дисциплина поддерживалась самая строгая, и пленные содержались в полной изоляции от всего остального мира. Чтобы поднять мятеж в таких условиях, как это случилось в Шахтах, требуется серьезный стимул.

В первый день пребывания в лагере, заключенные были выгнаны из своих грязных бараков и построены на плацу. Они должны были идти на работу в угольную шахту. Когда все остальные двинулись, Эрих остался стоять.