Эриманфский вепрь

— И Марраско продолжал жить в этом пустом крыле, и никто, кроме управляющего, об этом не знал?

— По-видимому, да. Это вполне возможно, знаете ли.

— А почему его убили? — спросил доктор Лутц. — И кто его убил?

— Это же просто! — воскликнул Шварц. — Он должен был разделить деньги с членами банды. И не сделал этого. Обманул их. Он приехал сюда, в это удаленное место, чтобы отсидеться немного. Думал, что здесь его уж никак не станут искать. Но ошибся. Каким-то образом они узнали об этом и выследили его. — Американец носком туфли дотронулся до мертвого тела. — И свели с ним счеты — таким образом.

— Да, это была не совсем такая встреча, как мы думали, — пробормотал Эркюль Пуаро.

— Эти «как» и «почему» могут быть очень интересными, — раздраженно произнес доктор Лутц, — но меня волнует наше нынешнее положение. Здесь у нас мертвец. У меня на руках больной, а количество лекарств ограничено. И мы отрезаны от мира! На какой срок?

— И трое убийц, запертых в шкафу! — прибавил Шварц. — Вот что я назвал бы интересной ситуацией.

— Что же нам делать? — поинтересовался доктор Лутц.

— Во-первых, мы найдем управляющего, — ответил Пуаро. — Он не преступник — просто человек, жадный до денег. И к тому же трус. Он сделает все, что мы ему скажем. Мой добрый друг Жак или его жена обеспечат нас веревкой. Трех наших преступников следует поместить туда, где мы сможем их надежно охранять, пока не придет помощь. Я думаю, что автоматический пистолет мистера Шварца поможет нам осуществить любые планы, которые мы придумаем.

— А я? — спросил Лутц. — Что делать мне?

— Вы, доктор, — серьезно заявил Пуаро, — сделаете все, что в ваших силах, для раненого. Остальные будут нести непрерывную вахту — и ждать. Больше мы ничего не можем сделать.

VI

Только через три дня, ранним утром, перед гостиницей появилась группка людей. И именно Эркюль Пуаро широко распахнул перед ними входную дверь:

— Добро пожаловать, старина.

Месье Лемантёй, комиссар полиции, обеими руками обхватил Пуаро:

— Ах, друг мой, как я рад вас приветствовать! Какие ошеломляющие события, какие чувства вам пришлось пережить… А мы, внизу… наша тревога, наши страхи… ничего не знаем, всего опасаемся. Ни радио, никаких средств связи. Использовать гелиограф — это была гениальная находка с вашей стороны.

— Нет-нет. — Пуаро постарался принять скромный вид. — В конце концов, когда человеческие изобретения терпят неудачу, приходится снова обращаться к природе. На небе всегда есть солнце…

Маленький отряд вошел в гостиницу. Лемантёй сказал:

— Нас не ждут? — Его улыбка была немного мрачноватой.

Пуаро тоже улыбнулся:

— О нет! Считается, что фуникулер еще не отремонтировали.

Комиссар с чувством произнес:

— Ах, это великий день! Вы думаете, сомнений нет? Это действительно Марраско?

— Это Марраско, несомненно. Пойдем со мной.

Он поднялись по лестнице. Дверь открылась, вышел Шварц в своем халате и изумленно уставился на новых людей.

— Я услышал голоса, — объяснил он. — Что это значит?

Эркюль Пуаро высокопарно ответил:

— Помощь пришла! Идите с нами, месье. Это великий момент.

Он начал подниматься по следующему лестничному пролету.

— Вы идете к Друэ? — спросил Шварц. — Как он себя чувствует, кстати?

— Доктор Лутц вчера вечером говорил, что он идет на поправку.

Они подошли к двери в комнату Друэ. Пуаро распахнул ее и объявил:

— Вот ваш дикий вепрь, джентльмены. Берите его живым и проследите, чтобы ему не удалось уйти от гильотины.

Лежащий в постели человек, со все еще забинтованным лицом, вскочил. Но полицейские схватили его за руки и не дали ему пошевелился.

Шварц закричал в изумлении:

— Но это же официант Гюстав… то есть инспектор Друэ!

— Да, это Гюстав, но это не Друэ. Друэ был первым официантом, по имени Робер, которого заперли в необитаемой части гостиницы и которого Марраско убил в ту ночь, когда на меня напали.

VII

За завтраком Пуаро мягко объяснял сбитому с толку американцу:

— Понимаете, есть некоторые вещи, которые человек знает и в которых он уверен благодаря своей профессии. Например, человек знает разницу между детективом и убийцей! Гюстав не был официантом — это я сразу же заподозрил, — но он также не был и полицейским. Я всю жизнь имел дело с полицейскими, и я знаю. Он мог бы сойти за детектива для дилетанта, но не для того, кто сам полицейский.

И поэтому я сразу же заподозрил его. В тот вечер я не стал пить свой кофе. Я его вылил. И поступил мудро. Поздно вечером в мою комнату кто-то вошел, вошел уверенно, как человек, который знает, что хозяин комнаты усыплен снотворным и можно спокойно ее обыскать. Он просмотрел мои вещи и нашел письмо в бумажнике, где я его оставил специально для него! На следующее утро Гюстав пришел в мою комнату с кофе. Он приветствовал меня по имени и играл свою роль очень уверенно. Но был встревожен, ужасно встревожен, потому что полиция каким-то образом напала на его след! Полиция узнала, где он, а это для него ужасная катастрофа. Это срывает все его планы. Он пойман здесь, как крыса в ловушке.