Эринеры Гипноса

Антэй оглянулся на тех, кто привез его. Но машины уже не было. Он еще раз окинул взглядом далекие небоскребы, огни которых расплывались и дрожали в горячем воздухе пустыни, грязную улицу. Повернулся к ним спиной и пошел к открытым воротам. За которыми должна была начаться третья часть его жизни.

«Я не ухожу из дома, – подумал он, пересекая невидимую черту. – Я возвращаюсь домой».

Глава 14 Волна времени

«Если хочешь сделать нечто значительное, надо самому стать чем-то значимым».

Герард не помнил, где услышал эту фразу, вполне возможно, во сне – она пробилась на поверхность сознания и теперь упорно кружила в голове. Очень вероятно, это высказывание принадлежало Аяксу, уж он-то никогда не сомневался ни в собственной значимости, ни в величии своих свершений.

Однако обдумать занимательное предположение сейчас было невозможно. Мешала музыка. Она заполняла собой весь холл. Текла вверх по лестницам, шелестела возле дверей спален второго этажа и таяла в саду. Желтый электрический свет лился из распахнутой входной двери и широким ковром ложился на дорогу. В галерее шевелились тени снов – или живых людей, теперь уже разобрать было сложно. Слышался приглушенный смех.

Герард медленно шел по своему дому, держа в руке чашу, полную вина, и пытался не думать о работе. Хотя бы в этот вечер.

Оракулы праздновали Осенние дионисии. Праздник, посвященный дарителю провидческого экстаза, повелителю стихийных сил природы – богу Дионису, открывшему для людей виноделие.

На стеклянной сцене, окруженные струями ниспадающей и взлетающей к потолку воды, танцевали Бероя и Авра. Их тела в мокрых белых туниках казались обнаженными – тонкая ткань прилипла к коже, обрисовывая все линии. Тяжелые узлы медных волос искрились от мелких капель. Каждая из девушек держала над головой плоскую чашу, в которой извивались языки огня. Мышцы поднятых рук и гибких спин были напряжены, из-под босых ног разлетались сверкающие веера брызг и падали на пятерку восторженных зрителей, стоящих у высокого помоста. Девушки поднимались на цыпочки, поворачивались, изгибались, двигаясь плавно и стремительно, но ни на секунду не опуская чаши, наполненные огнем. Пламя и вода. Жар и холод. Пифии исполняли древний танец жизни, любви, страсти и стремления к свету.

На полу, рядом с помостом, тринадцатилетняя Эригона внимательно следила за движениями «жриц», пытаясь запомнить сложный танец. Рядом с двумя высокими амазонками, окруженными красными всполохами света, самая юная из предсказательниц была похожа на хрупкий, легкий стебелек, взлетающий в порывах ветра.

Эфор оседлал низкий подоконник, одна нога в зале, другая на улице. Половина лица в тени, половина освещена золотым сиянием светильников. Словно ученик Герарда не мог до конца определиться, остаться ему в реальном мире или нырнуть в сновидение.

Космос стоял рядом с фонтаном, из которого били струи красного вина и неспешно растекались по чашам, выстроенным высокой пирамидой. Молодой оракул задумчиво перекидывал тирс, увитый лозой, из руки в руку и с видимым удовольствием слушал Нису, шепчущую что-то ему на ухо. Ее длинные пшеничные волосы отливали янтарем густого меда, а лукавое лицо озерной нимфы с курносым носом и яркими бирюзовыми глазами то и дело освещала улыбка. Космос, смахивающий на критского быка могучей комплекцией, был вынужден из-за своего роста наклоняться к девушке….Он встретился взглядом с Герардом и тоже слегка улыбнулся. Знаменитая многозначительная «улыбка авгура» удавалась ему великолепно. «Ты знаешь то же, что знаю я, но мы оба не уверены истина ли то, что мы знаем…»

Хозяина дома останавливали, чтобы поздравить, обменяться шуткой, обнять или подлить вина, однако он, не давая сбить себя с цели, продолжал двигаться к самому дальнему темному углу, где сидел одинокий гость, старающийся не привлекать к себе внимания. Немолодой мужчина с суровым, замкнутым, сосредоточенным лицом. В длинных волосах нити седины.

Подле него неподвижно, словно черная гранитная статуя, застыл Аякс. Его золотые глаза сияли в темноте, взгляд не отрывался от бьющегося в чашах огня.

Оракул подошел к мужчине, опустился рядом на скамью, посмотрел из полутемной ниши на танцующих девушек, спросил негромко:

– Ну, как ты?

– Отлично. – Адриан вскинул чашу с вином и коснулся ее краем чаши Герарда. – Лучше не бывает.

Лгал, конечно. Несостоявшийся оракул чувствовал себя чужим на этом празднике. Ему хотелось уйти и еще больше хотелось остаться, быть одним из них – свободных, веселых, счастливых людей, объединенных общим делом.

Очередной сомнительный сюрприз из прошлого Мэтта. Оракул с заблокированным даром, растративший половину жизни по прихоти дэймоса.

– Хорошо, что пришел, – продолжил Герард беседу.

– Клио настояла, – ответил тот с легкой усмешкой. – Считает, что мне полезно проводить больше времени со своими.

– Клио права.

– Ну да… – отозвался Адриан неопределенно, посмотрел на вино в чаше. – Почему празднуете дионисии? Вроде вашим наставником должен быть предсказатель, Аполлон Мойрагет, «водитель судьбы»? С какого бока здесь Вакх?