Эркюль Пуаро

– Не знаете, собирались ли они встретиться вчера вечером?

– Она нам не говорила. Бетти вообще редко говорила, что она делает и где бывает. Но она была хорошая девочка, наша Бетти... Ох, поверить не могу...

Миссис Барнард разрыдалась.

– Возьми себя в руки, мать! Подбодрись немножко! – уговаривал ее муж. – Надо же разобраться во всем до конца.

– Я уверена, что Дональд ни за что, ни за что... – рыдала миссис Барнард.

– Ну-ну, возьми себя в руки! – повторял муж. – Видит бог, джентльмены, я хотел бы помочь вам! Но беда в том, что я ничего не знаю, ничего, что помогло бы вам найти этого подлого убийцу. Бетти была просто веселая, счастливая девушка, а приличный молодой человек влюбился в нее, как мы говаривали в старину. Просто постигнуть не могу, зачем кому-то понадобилось убивать ее! Какое-то безумие!

– Вы очень близки к истине, мистер Барнард, – сказал Кроум. – А теперь мне хотелось бы осмотреть комнату мисс Барнард. Там могут найтись письма или, скажем, дневник.

– Прошу вас, – сказал мистер Барнард, вставая.

Он пошел вперед, за ним следовал Кроум, потом – Пуаро, далее – Келси, а я замыкал шествие.

На лестнице я немножко замешкался, чтобы завязать шнурок на ботинке. В это время к дому подъехало такси, из которого выпрыгнула девушка. Она расплатилась с шофером и поспешила к дому. В руках у нее был чемоданчик. Войдя, она увидела меня и застыла на месте. В ее осанке было что-то внушавшее интерес к ней.

– Кто вы? – спросила она.

Я спустился на несколько ступенек ей навстречу. Мне трудно было объяснить, кто я такой. Назвать свою фамилию? Или сказать, что я пришел вместе с полицией?

Однако девушка не дала мне времени на размышление.

– Ну хорошо, – сказала она. – Я догадываюсь.

Она сдернула с головы белую вязаную шапочку и бросила ее на стол. Теперь, когда девушка немного повернулась, на нее упал свет, и я мог лучше рассмотреть ее.

По первому впечатлению она напоминала мне французскую куклу, какими в детстве играли мои сестры. Черные волосы были коротко подстрижены и спущены на лоб ровной челкой. У нее были высокие скулы, а в фигуре – какая-то особая современная угловатость, что, впрочем, не лишало ее привлекательности. Она не была хороша собой, скорее некрасива, но в ней чувствовались сильная личность и незаурядный ум. Мимо этой девушки нельзя было пройти, не заметив ее.

– Вы мисс Барнард? – спросил я.

– Да, я Меган Барнард. А вы, вероятно, из полиции?

– Как вам сказать. Не совсем...

Но она перебила меня.

– Я не могу сообщить вам ничего интересного. Моя сестра была милая, умная девушка, и она не водилась с мужчинами. До свидания! – Она отрывисто засмеялась и вызывающе посмотрела на меня.

– Если вы решили, что я репортер, то вы ошиблись.

– Так кто же вы? – Она огляделась вокруг. – Где папа и мама?

– Ваш отец показывает полиции комнату покойной, а мать ушла к себе. Она очень подавлена.

Девушка, по-видимому, приняла какое-то решение.

– Подите-ка сюда, – сказала она и, отворив дверь, прошла вперед.

Я последовал за ней и оказался в маленькой опрятной кухне.

Я собирался закрыть за собой дверь, но почувствовал неожиданное сопротивление. В тот же миг в комнату неслышно проскользнул Пуаро, который и затворил дверь.

– Мадемуазель Барнард? – спросил он с легким поклоном.

– Это мосье Эркюль Пуаро, – сказал я.

Меган бросила на моего друга быстрый взгляд, показывавший, что это имя ей известно.

– Я о вас слышала, – сказала она. – Вы модный сыщик-любитель, не так ли?

– Не очень лестное определение, но, в общем, верное.

Девушка присела на край кухонного стола и пошарила в сумочке. Найдя сигареты и закурив, она сказала:

– Не пойму все-таки, какое дело мосье Пуаро до нашего тихого, ничем не замечательного преступления.

– Мадемуазель, – ответил Пуаро, – вероятно, можно было бы написать целые книги о том, чего не понимаете вы или чего не понимаю я. Но это не имеет никакого практического значения. А то, что действительно имеет значение, будет не так просто найти.

– Что именно?

– Смерть, мадемуазель, к сожалению, создает предвзятые мнения в пользу умерших. Я слышал, что вы только что сказали моему другу Гастингсу: «Милая, умная девушка, которая не водилась с мужчинами». Вы сказали это в насмешку над газетными сообщениями, но, в конце концов, это справедливо: когда умирает молодая девушка, о ней говорят только хорошее. Она была умна. Она была всем довольна. У нее был чудесный характер. У нее не было никаких забот. Она не заводила подозрительных знакомств. Когда говорят о мертвых, все удивительно просто и ясно. А вы знаете, чего бы я хотел сейчас? Я хотел бы встретить человека, который был бы хорошо знаком с Элизабет Барнард, но не знал, что она умерла. Тогда я, может быть, услышал бы то, что мне нужно: правду.

Меган молча курила и разглядывала моего друга. Когда она наконец заговорила, ее слова заставили меня подскочить на стуле.

– Бетти, – сказала она, – была неисправимой дурой.

Глава 11 МЕГАН БАРНАРД