Эркюль Пуаро

Ван Алдин был сильным человеком. Он уже успел восстановить свое железное самообладание. Не многие заметили бы, что с ним что-то не так, когда он здоровался с мистером Гоби.

– Меня поджимает время, Гоби. Вы хотите сообщить что-нибудь важное?

Мистер Гоби кашлянул:

– Вы пожелали, чтобы вам докладывали о местопребывании мистера Кеттеринга, сэр.

– Ну?

– Вчера утром мистер Кеттеринг покинул Лондон и отбыл на Ривьеру.

– Что?!

Что-то в его голосе удивило мистера Гоби. Достойный джентльмен отказался от обычной манеры никогда не смотреть на собеседника и бросил быстрый взгляд на миллионера.

– Каким поездом он поехал? – поинтересовался ван Алдин.

– «Голубым поездом», сэр. – Гоби снова кашлянул и обратился к часам на каминной полке: – Мадемуазель Мирей, танцовщица из «Парфенона», выехала тем же поездом.

Глава 14 РАССКАЗ АДЫ МЕЙСОН

– У меня не хватает слов, мосье, чтобы передать весь ужас и отчаяние, в которые нас повергла эта трагедия. Позвольте выразить вам наше глубокое и искреннее сочувствие, – обратился к ван Алдину судебный следователь Карреж.

Комиссар Ко выразил соболезнование невнятным бормотанием. Однако ван Алдин резким жестом отмахнулся от ужаса, отчаяния и сочувствия. Эта сцена происходила в полицейском суде Ниццы. Кроме Каррежа, комиссара и ван Алдина, в помещении присутствовало еще одно лицо.

– Необходимы быстрые действия, мосье ван Алдин, – заговорил этот человек.

– О! – воскликнул комиссар. – Я ведь еще не представил вас! Это мосье Эркюль Пуаро, о котором вы, мосье ван Алдин, несомненно, слышали. Хотя он уже несколько лет как удалился от дел, но до сих пор пользуется известностью как один из величайших в мире детективов.

– Рад с вами познакомиться, мосье Пуаро, – отозвался ван Алдин. – Вы действительно удалились от дел?

– Да, мосье. Теперь я наслаждаюсь жизнью. – Маленький человечек сопроводил эту фразу красноречивым жестом.

– Случайно мосье Пуаро также ехал в «Голубом поезде», – объяснил комиссар, – и любезно согласился предоставить в наше распоряжение свой богатый опыт.

Миллионер внимательно посмотрел на знаменитого детектива.

– Я очень богат, мосье Пуаро, – неожиданно сказал он. – Считается, будто богачи думают, что они могут купить все и всех. Это не так. Однако в своей области я значительное лицо и вправе попросить о любезности другое значительное лицо.

Детектив одобрительно кивнул:

– Хорошо сказано, мосье ван Алдин. Я полностью к вашим услугам.

– Благодарю вас, – кивнул миллионер. – Могу лишь сказать, что, обратившись ко мне в любое время, вы не найдете меня неблагодарным. А теперь к делу, джентльмены.

– Я предлагаю, – начал Карреж, – допросить горничную, Аду Мейсон. Насколько я понимаю, она здесь?

– Да, – ответил ван Алдин. – Мы подобрали ее в Париже. Она очень расстроилась, узнав о смерти хозяйки, но излагает свою историю достаточно связно.

– Тогда побеседуем с ней, – решил следователь.

Он позвонил в звонок на письменном столе, и через несколько минут в комнату вошла Ада Мейсон.

Она была строго одета в черное – даже сменила серые дорожные перчатки на черные замшевые, – а кончик ее носа заметно покраснел. Окинув тревожным взглядом кабинет судебного следователя, горничная увидела отца своей хозяйки и как будто немного успокоилась. Карреж гордился своей обходительностью и делал все возможное, чтобы не напугать лишний раз свидетельницу. В этом ему помогал Пуаро, выступавший в качестве переводчика, – его дружелюбное поведение ободряло англичанку.

– Ваше имя Ада Мейсон, не так ли?

– При крещении меня назвали Ада Беатрис, сэр, – чопорно ответила горничная.

– Отлично. Мы понимаем, Мейсон, что вы очень расстроены случившимся.

– Конечно, сэр. Я служила у многих леди, и они, надеюсь, всегда были мною довольны. Мне и в голову не приходило, что с моей хозяйкой может такое произойти. Разумеется, я читала о подобных историях в воскресных газетах и знала, что в этих иностранных поездах... – Горничная внезапно умолкла, сообразив, что разговаривает не с англичанином.

– Ну, давайте поговорим об этом деле, – сказал следователь. – Насколько я понимаю, во время вашего отъезда из Лондона не было речи о том, что вы останетесь в Париже?

– Нет, сэр. Мы должны были ехать прямо в Ниццу.

– А вы бывали раньше с вашей хозяйкой за границей?

– Нет, сэр. Я ведь прослужила у нее всего два месяца.

– В начале путешествия ваша хозяйка вела себя как обычно?

– Она казалась немного расстроенной и все время раздражалась – ей было нелегко угодить.

Карреж кивнул:

– И когда же вы впервые услышали, что остаетесь в Париже?