Эркюль Пуаро

– Мои дорогие, я просто в восторге! – Леди Энкейтлл протянула изящную руку Эдварду, а другой слегка коснулась Мидж. – Ты поступил совершенно правильно, Эдвард, заставив ее бросить этот ужасный магазин и приехать сюда. Мидж, разумеется, останется здесь, отсюда и выйдет замуж... Церковь Святого Георга, три мили по дороге, хотя лесом всего одна миля, но, через лес не ходят венчаться. И я полагаю, должен быть викарий... да, но у бедняги такие отвратительные простуды каждую осень... тогда как у его помощника типично англиканский голос, так что вся церемония будет более торжественной и к тому же более религиозной, вы понимаете, что я имею в виду? Так невероятно трудно сохранять благоговейное состояние, если говорят в нос.

В общем, это был типично «Люсиобразный» прием! Мидж хотелось смеяться и плакать одновременно.

– Я очень хочу быть выданной замуж отсюда, – сказала она.

– В таком случае решено, дорогая! Белый, чуть кремоватый атлас... и, я думаю, молитвенник в переплете цвета слоновой кости, а не букет! Шаферы?

– Нет. Я не хочу никакой суеты. Просто скромное венчание.

– Понимаю, дорогая... и, думаю, ты права. Осенняя свадьба – почти всегда хризантемы. Мне кажется, хризантема – такой... не вдохновляющий цветок. Подобрать подружек невесты очень трудно, это требует стольких усилий и времени. Как правило, какая-нибудь из них жутко некрасива и портит всю картину, но ее обязаны включить в церемонию, потому что обычно она – сестра жениха. Впрочем, – леди Энкейтлл просияла, – у Эдварда нет сестер.

– Что ж, очко в мою пользу, – улыбнулся Эдвард.

– Но хуже всего на свадьбе – дети, – продолжала свою мысль леди Энкейтлл. – Все говорят: «Ах, как мило!» Но, дорогая, сколько волнений! Они наступают на шлейф или ревут, зовут свою няню, к тому же их довольно часто тошнит... Я просто удивляюсь, как это невесте удается войти в церковный притвор в соответствующем событию состоянии духа, не ведая, что творится у нее за спиной.

– За моей спиной вообще может ничего не быть, – весело сказала Мидж. – Даже шлейфа. Я могу венчаться в жакете и юбке.

– О нет, Мидж, это совсем по-вдовьи! Нет, чуть кремоватый атлас, и, конечно, не от мадам Элфридж.

– Разумеется нет! – вставил Эдвард.

– Я отвезу тебя к Мирей, – сказала леди Энкейтлл.

– Дорогая Люси, я не могу себе позволить Мирей!

– Чепуха, Мидж. Генри и я дадим тебе приданое. И Генри, разумеется, будет посаженым отцом. Надеюсь, пояс на его брюках не будет слишком тугим. Прошло почти два года с тех пор, как он последний раз был на свадьбе. А я надену платье...

Леди Энкейтлл остановилась и закрыла глаза.

– Да, Люси?

– Цвета голубой гортензии, – увлеченно заявила леди Энкейтлл. – Надеюсь, Эдвард, шафером будет один из твоих друзей. Кроме того, непременно позовем Дэвида. Я невольно думаю о том, что это было бы очень хорошо для него! Это придаст ему уверенности, понимаете, и он почувствует, что все мы любим его. А это, мне кажется, очень важно для Дэвида. По-моему, можно впасть в уныние, если, несмотря на ум и образованность, ты никому не нравишься. Но, с другой стороны, взять Дэвида в дружки просто рискованно. Он почти наверняка потеряет кольцо или уронит его в последнюю минуту. И Эдвард будет все время беспокоиться. Хотя, разумеется, было бы практичнее ограничиться теми же людьми, которые были здесь во время убийства.

Последние слова были произнесены леди Энкейтлл самым обыденным тоном.

– В этом осеннем сезоне леди Энкейтлл использует убийство в качестве развлечения для узкого круга родственников, – не удержалась Мидж.

– Да, – задумчиво сказала леди Энкейтлл, – пожалуй, и в самом деле все выглядело именно так. Гости решили пострелять. И вот вам результат!

Мидж вздрогнула.

– Ну что же, во всяком случае, теперь это уже в прошлом.

– Не совсем... слушание только отложено. А подчиненные этого милого инспектора Грэйнджа заполонили всю усадьбу, в каштановой роще распугали всех фазанов, идешь, а в самых неподходящих местах перед тобой выскакивают полицейские точно чертики из сувенирных шкатулок.

– Что они ищут? – спросил Эдвард. – Револьвер, которым был убит Кристоу?