Эркюль пуаро (сборник) (СИ)

– Ну, наверное, он не знал, что она положила записку в карман, – сказал инспектор. – Должно быть, преступник решил, что миссис Грант уничтожила записку. Хотя у нас есть свидетельства того, что он был осмотрительным человеком. Револьвер, из которого он стрелял, мы обнаружили под телом убитой. И на нем также не было никаких отпечатков. Они были тщательно стерты шелковым платком.

– Как вы узнали, – сказал Пуаро, – что это был именно шелковый платок?

– Просто мы нашли его, – с торжествующим видом заявил инспектор. – Должно быть, убийца выронил платок, когда задергивал шторы.

Он выложил на стол большой белый носовой платок хорошего качества. Указующий жест инспектора был явно излишним, поскольку Пуаро сразу увидел вышитые на нем буквы.

– «Джон Фрейзер», – прочел Пуаро.

– Точно так, – сказал инспектор, – Джон Фрейзер... или Дж.Ф. из нашей записки. Нам известно имя этого человека, и я полагаю, что когда мы выясним немного больше об убитой женщине и найдем ее родственников или знакомых, то быстро выйдем на его след.

– Я не сомневаюсь, – сказал Пуаро, – вернее, я почти не сомневаюсь, mon cher, что вам будет нелегко найти вашего Джона Фрейзера. Он весьма странный субъект... аккуратный, поскольку пометил свои платки и протер револьвер, которым совершил преступление... в то же время небрежный, поскольку тут же потерял свой платок и даже не стал искать записку, которая могла стать уликой против него.

– Слишком разнервничался, наверное, – предположил инспектор.

– Может быть и так, – признал Пуаро. – Да, все возможно. А никто не видел, как он входил в дом?

– Здесь бывает слишком много разных людей. Ведь это же многоквартирный дом. Я полагаю, никто из вас, – инспектор обратился к молодым людям, – не видел, чтобы кто-то выходил из той квартиры?

Пэт отрицательно мотнула головой.

– Мы ушли раньше... около семи часов.

– Понятно. – Инспектор встал. Пуаро проводил его к дверям.

– Не позволите ли вы мне в виде одолжения осмотреть место преступления?

– Ну конечно, мосье Пуаро. Я знаю, как к вам относятся в нашем управлении. Я оставлю вам ключ. У меня есть второй. В квартире никого не будет. Служанка отправилась к каким-то родственникам: она слишком напугана, чтобы оставаться в этой квартире.

– Благодарю вас, – сказал Пуаро.

– Вас что-то не устраивает, мосье Пуаро? – спросил Джимми, заметив, что тот чем-то озабочен.

– Да, – сказал Пуаро, – не устраивает.

Донован заинтересованно посмотрел на него:

– А что... ну, чем вы недовольны?

Пуаро не спешил с ответом. Он, нахмурившись, помолчал, обдумывая что-то, а затем вдруг с каким-то раздраженным видом пожал плечами.

– Я хочу пожелать вам доброй ночи, мадемуазель. Должно быть, вы устали. Сегодня вам пришлось много стряпать... не правда ли?

Пэт рассмеялась:

– Только омлет. Обед я не готовила. Донован и Джимми зашли за нами, и мы отправились в одно милое местечко в Сохо.

– А потом вы наверняка пошли в театр?

– Да. На «Карие глаза Каролины».

– Ах! – сказал Пуаро. – Лучше бы они были голубыми... голубые девичьи глаза.

Приложив руку к сердцу, он еще раз пожелал доброй ночи Пэт, а заодно и Милдред, которая по просьбе подруги согласилась у нее переночевать, поскольку Пэт честно призналась, что смертельно боится оставаться одна в квартире после таких жутких событий.

Оба молодых человека последовали за Пуаро. Когда дверь за ними закрылась, они уже было собрались проститься с ним, как вдруг Пуаро опередил их:

– Мои юные друзья, вы слышали, что меня кое-что не устраивает? Eh bien, все верно... я недоволен. Я собираюсь сейчас провести небольшое частное расследование. Не желаете ли вы составить мне компанию?

Спустившись на третий этаж, Пуаро открыл дверь ключом, выданным ему инспектором. Войдя в квартиру, он, к удивлению его спутников, направился совсем не в гостиную. Он сразу прошел на кухню. В маленькой нише, где находилась раковина, стояло большое железное ведро для мусора. Пуаро открыл его и, согнувшись в три погибели, начал копаться в его содержимом с усердием голодного терьера.

Джимми и Донован изумленно наблюдали за ним.

Наконец он выпрямился с торжествующим возгласом, в высоко поднятой руке держа маленький закупоренный пузырек.

– Voila! Я нашел, что искал. – Он осторожно принюхался к своей находке. – Увы! У меня enrhume[135]... я подхватил насморк.

Донован взял у него пузырек и тоже обнюхал его, но не почувствовал никакого запаха. Он вытащил пробку и, прежде чем Пуаро успел издать предостерегающий крик, поднес горлышко пузырька прямо к носу.

Донован упал как подкошенный. Бросившийся к нему Пуаро отчасти смягчил его падение.

– Что за дурацкая идея, – воскликнул он, – вынимать пробку с таким глупым безрассудством! Разве он не видел, как я осторожно принюхивался к нему? Мосье... Фолкнер... не так ли? Не будете ли вы так любезны принести мне немного бренди? Я видел графин в гостиной.