Ермак. Начало

– Какая же дерзость, Митрофан Семёнович? – ответил я Савину. – Из шестидесяти семи уничтоженных хунхузов, о которых генерал-губернатору доложили, почти сорок наш десяток положил. Золотого Лю я убил. А где все награды?! Выложил бы тогда всё золото, и его бы ротмистр Печёнкин, который уже подполковник, забрал или большую его часть. А теперь всё честно. Одиннадцать равных долей все в учебном отряде получили. А что с этими деньгами делать вы в своих семьях решите, это уже не мои проблемы. Я сделал всё по правде.

– Действительно по правде сделал! – Дед Феофан, старейшина рода Подшиваловых резво поднялся с лавки. – Много ли из нас так поступить смогли? Ась? Как золото нашёл, никто не видел. Полгода молчал. А потом раз и всем, включая себя равные доли!

Подшивалов прошёлся по горнице, вернулся на своё место и энергично закончил свою речь:

– Молодец! По нашей казачьей правде поступил! Настоящий казак!

Дальнейшее обсуждение внезапного богатства десяти семей в станице, привело к тому, что решили об этом не распространяться. Хотя информация уже наверняка ушла на сторону. На охрану обоза по контракту с купцом Касьяновым нас с общего благословения отпустили. Прав был Бекетов, многие из казаков мечтали попасть на такую работу. Платил торговый дом за охрану изрядно и содержал во время службы богато, хорошее трёхразовое питание и корм для лошадей.

Всё оставшееся время до прихода в станицу купеческого обоза усилено готовились к длительному походу, проверяя и подгоняя обмундирование, верхнюю тёплую одежду, оружие, патроны, снаряжение. Пройти за сорок дней туда и обратно почти полторы тысячи километров – это вам не шутка. Хорошо, конечно, что по Амуру к этому времени путь наезжен, но погода в марте изменчива. Как говорится 'марток надевай сорок порток' и 'на Евдокию (14 марта) сидячую собаку заносит'. Поэтому готовились в дорогу тщательно, стараясь не забыть чего то важного. Много полезных советов дал вахмистр Шохирев. С Митяем у меня после событий в Благовещенске, связанных с золотом, отношения стали ещё более дружественными и тёплыми.

Найм нашего отряда в охрану купеческого обоза к самому Чурину, ещё больше повысил мой авторитет в его глазах. Поэтому общались я и вахмистр Шохирев, можно сказать на равных. Именно по его совету, один из проживающих в станице мастеров-орочей сшил из доставшихся нам в качестве трофеев вторых поддёвок из меха красного волка и меха оленя отличные высокие унты. А из оставшегося меха и поддёвки сотворил для казачат по моим указаниям гибрид короткой дохи и плаща с капюшоном.

Надоело мне морозить себя на ветру и выставлять свои конечности особенно верхом под дожди и снега. С учетом моих требований, сметливый кожевенник ороча сначала вообразил, а потом и создал вышеуказанный одежный мутант. Полученный гибрид выгодно отличался от одежды, принятой у казаков.

Большой ворот в застегнутом виде закрывал лицо по самые глаза. Пристяжной капюшон, вместо башлыка, и охотничья шапка-орогда, сшитая из шкуры, снятой целиком с головы гурана – самца косули и воротник полностью защищали голову и лицо от сильного мороза. А пристёгивающиеся к дохе удлиненные пола закрывали ноги до середины унт, по каковой причине, сидя в седле, можно было не беспокоиться о коленях, выставленных под мороз и хлесткий снег.

Глава 18. Красные волки

В двадцатых числах февраля в станицу пришёл чуринский обоз, состоящий из пятидесяти груженых саней. Сопровождали обоз двенадцать казаков, которые охраняли его от Владивостока. Обычно смена обозных и охраны на маршруте от Владивостока до Шилкинского Завода и обратно происходила в Благовещенске, разделяя маршрут пополам. С учётом нашего найма у этого обоза смена обозных произошла в Благовещенске, а смена охраны в Черняева.

На следующий день, за неделю до окончания сборов казаков приготовительного разряда обоз под нашей охраной вышел на тракт. Тракт по Амуру был хорошо накатан, поэтому в день проходили по пятьдесят-семьдесят километров. Первая ночёвка на реке привела к первому конфликту по обустройству лагеря. Обозники не хотели слушать какого-то сопляка охранника, который пытается заставить их на ночной бивак сбить сани в вагенбург. Никогда этого не делали, и делать не собираются. Пришлось апеллировать к приказчику торгового дома, который был старшим над обозом. Приказчик хоть и поартачился, но всё же принял мою сторону. Привести обоз в целости и сохранности была его основной задачей. А в станицах ночевать за весь путь туда и обратно придется, дай бог с дюжину раз. А остальные ночевки на льду Амура и Шилки или в ближайшем от рек лесу, где берега позволяют.

Старшина купеческого обоза крепкий ещё казак отставного разряда дядька Антип Плотников из станицы Буссе знал все эти места стоянок и рассчитывал дневные переходы в зависимости от них. В этой связи, старшина считал, что сводить сани в вагенбург – это лишняя морока, которая, во-первых никому не нужна, а во-вторых занимает много времени, из-за чего на отдых его намного меньше останется.