«Ермак» во льдах

Все мы весь день проболтались наверху, потому что движение вперед интересовали каждого, даже пари держали – во сколько заездов возьмем кашу, но все грубо переоценивали силу «Ермака». Угля сожгли 20 т, т. е. каждый пройденный вершок обошелся в 2 1/2 коп. Температура воды –1,8°. Стоим под 74°40' с. ш.

13 июля. То же. Прошли пустяки, почти ничего. Вечером ходили на лыжах. После чая я пошел один далеко от судна. Из-за торосов больше 3 верст в час не пройти. В тумане «Ермак» быстро скрывается из глаз, и наступает полное одиночество среди медленно шевелящегося льда, в котором то расширяются, то сдвигаются с таинственным шелестом трещины.

14 июля. Открылся горизонт и совершенно покрытый снегом берег Новой Земли. Опять с утра до обеда бились, и на этот раз почти ничего не прошли. После обеда я ходил на лед собирать в свой двухведерный стеклянный цилиндр метеорную пыль (по Норденшельду), но, уйдя против ветра на 3/4 версты от «Ермака», напал на его старый след во льду; пыли не собрал. На солнце сегодня жара, в тени же –1,5°. Ветра, увы, никакого.

15 июля. Сегодня распоряжается не С. О. Макаров, а командир М. П. Васильев, он решил вывести «Ермака» на старый след, который я вчера видел, когда ходил за пылью. Задача свелась к тому, чтобы повернуть судно и вывести на этот след, обозначенный полыньей, забитой льдинами. Повернули с помощью завезенных с носа и кормы «ледяных» якорей, и теперь идем, хотя и – с перерывами… назад от Земли по тому пути, по которому неделю тому назад радостно шли к Земле, готовясь к береговой экспедиции. Что делать? Против льда в состоянии сжатия и «Ермак» бессилен. Новая Земля уже на много процентов для моей работы проиграна. Температура сегодня –4,5°. хотя солнца нет; падает не то снег, не то дождь. «Ермак» движется – и то хорошо; след прежний давно потеряли.

16 июля. Вечером опять медведь. Подходил к корме осмотреть «Ермака», но высыпало много народу, и, главное, собаки стали неистово лаять, так что на этот раз зверь решил уходить. Несколько охотников побежали за ним, но, конечно, не догнали. У медведя неуклюжесть кажущаяся, на самом деле он очень ловок, а если бы не шуба, то был бы и грациозен. Перед обедом ходил осматривать старый след «Ермака», нашел на льду бурые комки, которые оказались диатомовыми водорослями, очень заинтересовавшими ботаника И. В. Палибина.

17 июля. Ничего нового. Машины застопорены. «Ермака» сдавило, левый борт подняло на фут. Пробу на сжатие ледокол выдержал прекрасно. Скучали, просидели в каюте доктора (наш клуб) до 2 часов ночи. Шел снег.

18 июля. Вчерашний западный ветер, очень сильный, прекратился; надежда наша, что он перейдет в восточный, рухнула. Пробовали заводить ледяные якоря – ничего не вышло, сдвинулись на миллиметры. Вчера, говорят, видели моржей, но никому не сказали. Температура воздуха +2°, снег тает, но лед в сжатии. 10-й день нашего плавания. Новоземельская геология не про меня.

19 июля. Никакого движения. Работали брашпилем и прогнули вал, вырвали также часть чугунной станины: механикам работа. Погода удивительная, весь день солнце, горизонт открытый. Новая Земля как на ладони.

20 июля. Никакого движения. С час пробовали толочь носом «Ермака» лед. Вечером пускали змея с самопишущими приборами, летают отлично. При спуске я хотел подхватить змея, но не заметил, что люк покрыт только брезентом, провалился и упал прямо на свиней, которых жили на угле; в нашей жизни и это развлечение; много на мой счет зубоскалили. Ветер северо-восточный, тот, который, как мы надеемся, должен разбить лед.

Снеговую воду пропустил сквозь фильтр, но не только метеорной, но и вообще ни одной пылинки не нашел. Такова чистота воздуха, и не мудрено, что не только все здоровы, но и больной, которого было оставили умирать от воспаления легких в тромсёнской больнице, быстро поправляется и теперь здоров.[87]

22 июля. Эти дни не было времени писать, потому что я много ходил. 20 июля прошли немного по каналу, а 21-го прошли по каналу 3 1/2 версты со съемкой. К обеду «Ермак» уперся в конец канала. На другой день на разведку вышли три партии. Прогулялись отлично, потому что погода в общем была хорошая, но новости были неутешительные: лед везде торосистый, тяжелый; мы, например, прошли к западу верст 6 и ничего хорошего не видели. За прогулку все сильно загорели. Вечером совещание – что делать. Ясно, что единственное наше спасение – ветер, и ветер восточный. Лед с поверхности усиленно тает, но под водой – нет; это видно и по температуре воды и по тому, что лед внизу не пористый, какой был у Шпицбергена. Утром дул порядочный ветер с юга нас продрейфовало на 10 миль к северу, и мы теперь как раз против полуострова Адмиралтейства.