Эрминиды (СИ)

Лорд Эрлинг умел владеть собой. Какие бы чувства не обуревали его, он умел направить страсть в русло достижения поставленной цели. Именно поэтому он был таким хорошим магом. Оглядев свой маленький отряд внутри отряда, он сообщил вампирам:

— Атакуем ворожей.

Надо сказать, что ковен редко вступал в силовые конфликты. Однако на Влада Элизобарру ворожеи были злы ещё со времён его безбашенной и неразборчивой в связях юности. Совершенно случайно Северин об этом знал. А ещё он был в курсе специфических особенностей женской школы магии. Вернее, о наличии этих особенностей. За дополнительной информацией он обратился к леди Тандер.

— Будет нелегко, — Лайта изогнула красиво очерченную бровь. — Помни главное: их сила в единстве. Одна ворожея сама по себе не так уж страшна для лорда-вампира, но все вместе они представляют собой… весьма опасное целое.

— То есть их нужно разделить? — уточнил Северин.

— Ты потрясающе догадлив, мальчик, — саркастически ухмыльнулась леди-вампир. — Да, их нужно вывести из резонанса. Смутить. В идеале — поссорить.

Лорд Эрлинг кивнул. Он уже прикидывал, что располагает эффективным оружием против ворожей. Оружием по имени Орион.

Ни для кого не секрет, что сиды потрясающе привлекательны для всех гуманоидных существ. И дело не в общих стандартах красоты (которых у таких разнообразных рас как, скажем, гномы и вампиры, не существует), а в особой ауре, которая внушает доверие и необоримую симпатию к её носителю даже без дополнительных усилий с его стороны. А уж если сид задался целью понравиться женщине…

Ориону не пришлось делать ничего особенного. Он просто шагнул вперёд и снял шлем. Ворожеи дрогнули. Золотистые локоны спадали на плечи сида крупными кольцами. Плечи, к слову сказать, были широкие, облачённые в сверкающую броню, которая оказалась Ориону безумно к лицу. Атаковать его было совершенно невозможно. Пока ворожеи любовались на красавца ярла, Северин повёл вампиров в обход флангов, в результате чего дамы попали в окружение. Утратившие сосредоточение ворожеи с шипением отбивались от пробной атаки, после чего дружно трансгрессировали, оставив над поляной облако ругательств, доводившее до сведения окружающих, что все мужики…

***

Первым, что увидела леди Эрлинг, открыв глаза, была алая роза, лежащая поверх одеяла. Радостно вскрикнув, Мелисента схватила шипастый стебель и опрометью выбежала из комнаты.

— Северин!

Однако лорд Эрлинг не откликался. Его не было ни в лаборатории, ни даже в саду… мало-помалу радостное возбуждение предвкушения встречи переходило в раздражение, граничащее с бешенством.

— Да где же ты, наконец! — воскликнула Мелисента, отшвырнув от себя розу.

Несколько секунд тишины были прерваны вкрадчивым голосом:

— Кажется, я ввёл вас в заблуждение, миледи. Простите, я не хотел.

Казалось, голос принадлежал Северину. Мелисента могла бы поклясться, что это он, если бы не интонация. И не это обращение — миледи.

— Кто… здесь? — осторожно спросила она.

— С вашего позволения, я и есть здесь, — отозвался голос. — Вы говорите с замком Эрлинг, миледи.

— Ты… дух замка? — недоверчиво переспросила хозяйка. — Привидение?

— Нет, — в голосе, так похожем на голос Северина, зазвучала нотка обиды. — Я не дух. И я, — говоривший сделал ударение на местоимение, но Мелисента не придала этому большого значения, — не привидение. Я и есть замок. Лорд Эрлинг… наделил меня голосом много лет назад, когда ещё только поселился здесь. Как он сказал: «Чтоб совсем разговаривать не разучиться».

— А почему я раньше никогда тебя не слышала? — требовательно спросила Мелисента.

— Хозяин запретил мне заговаривать с вами, — застенчиво сообщил замок голосом Северина. — Я должен был только заботиться о вас, но не привлекать внимания. Я буду очень признателен, если вы не станете сообщать ему о нарушении приказа.

Мелисента уже не обращала внимания на болтовню замка.

— Так он не вернулся, — прошептала леди Эрлинг, обессиленно опускаясь в кресло.

Такая резкая смена эмоциональных состояний была для неё нехарактерна. Мелисента сердилась. В первую очередь, на саму себя, за то, что позволила мужчине лишить её самостоятельности и до такой степени завладеть всеми помыслами. Зависимость всегда её пугала.

***

О прелестях тылового удара знал не один Северин. Пока тролли кровожадно гонялись за колдунами, к которым у них до сих пор оставалось много претензий, а наиболее вменяемые лорды-вампиры решали проблему ворожей, Влад Элизобарра готовился отбивать атаку от своих раненых и истощённых подопечных. То, что такая атака последует, глава клана не сомневался. И оказался прав.

Новый глава боевых магов был несколько моложе покойного Теуса Мариса, а потому менее опытен. Но вампиров ненавидел с той же страстью. Возможно, именно это чувство служило неким сплачивающим боевых магов раствором, позволяя набирать всё новых членов из рядов носфератуненавистников. Их предводитель собрал все силы в один кулак для решающего удара. Пусть он рисковал самим существованием клана, но другого такого шанса уже не предвидится.