Эрминиды (СИ)

— Скатертью дорожка! — расхохоталась Фастинда, весьма довольная происходящим.

Девушка даже не обернулась.

***

Измождённый, с глазами красными, как у самого Влада, Северин вернулся домой после почти недельного отсутствия. И не застал там ни одной живой души.

— Где она? — хрипло спросил он у Фастинды.

— А нетути, — нагло ответила полоумная бабка. — Сказала, ноги ейной в ентом доме не будет. А и не надоти! Тутава и меня довольно…

Плазменный пульсар развалил стену. К счастью, не несущую. Замок испуганно промолчал, даже не пикнул.

— Чавой-то ти? — Фастинда наконец обратила внимание на то, как страшно изменилось лицо её правнука. — Совсем сбрендил, ти шо? Ой!! — призрак счёл за лучшее сгинуть из поля зрения сорвавшегося с катушек мага. Одна, хрупкая и беззащитная, его жена бродила сейчас где-то доведённая до отчаяния из-за того, что он не удосужился подновить связующие заклинания.

Эрлинг бросился к главе клана.

— Что?! — взревел тот. — Как можно умудриться потерять собственную жену? Найди её, человек, а иначе… я самолично из тебя всю кровь до капли выпью, не посмотрю, что ты клан спас.

Но Северин не слушал угроз. Когда он понял, что Мелисенты здесь нет, то стремглав бросился прочь. Однако посещение дома Элизобарры не было уж вовсе бесполезным. Пробегая мимо галереи, он вспомнил висевшую там картину, и логично заключил, что сбежавшие жёны чаще всего возвращаются к матери. Не прошло и часа, как он выяснил, где находится дом, принадлежавший Лоридейль Элизобарра, в девичестве Лейнсборо.

***

Этот дом не был родовым гнездом. Лоридейль Лейнсборо, как и большая часть местных жителей, не была уроженкой этого мира, не карте тентур так и обозначавшегося «Университетский». Чёрный Дракон, ставший легендой чёрной магии, купил этот дом для сестры, которую весьма трогательно опекал. Девушка прожила тут всего пару лет, но три местных призрака в неё просто влюбились. Эту сентиментальную привязанность они перенесли и на её дочь.

Сами по себе привидения не были способны к магии, но всё, что относилось к дому и защите его обитателей, находилось в полной их власти. Преодолеть сопротивление сразу трёх сущностей очень непросто, даже для опытного сильного мага. Однако Северин, находившийся в смятённых чувствах, смял его, как карточный домик. Ворвавшись в холл, он остановился, отмахнувшись от пикирующего призрака пожилой женщины, верещащей на одной высокой ноте:

— Убирайся! Грязный вампир! Убирайся! Убирайся!! Убирайся!!! Нечего точить зуб на нашу девочку!!!

— Раскатывать губу, а не точить зуб, — поправил её сердитый толстячок.

— Ничего ему на неё не положено делать! Пусть проваливает!

Этот словесный отпор произвёл на мага более сильное воздействие, чем оказанное потустороннее сопротивление. Опустошённый, он стоял посреди залы, не зная, что делать дальше. Опустив голову и слегка пошатываясь, он вышел на крыльцо и сел на ступеньки. Призраки удивлённо затихли, поражённые такой покладистостью давешнего агрессора.

Рядом с ним материализовался прозрачно-голубоватый высокий старик.

— Ты это… не думай. Она просто сердитая пока. Приходи попозже. Как успокоится, может, и выйдет поговорить. А может, и нет. Кто этих женщин разберёт.

Северин невидящими глазами уставился на призрака. Потом провёл рукой в воздухе и протянул ему свиток.

— Можешь передать ей, когда успокоится?

Старик кивнул и исчез вместе с бумагой.

Когда на ступеньку рядом с ним опустился Влад, человек смотрел в одну точку перед собой и мерно разжигал и гасил в руке огненный шар.

— Она там?

— Да, — равнодушно отозвался маг, не меняя положения и не переводя взгляда.

— Извини, что наорал на тебя, — сказал глава клана, не глядя на собеседника.

На это беспрецедентное заявление Северин никак не отреагировал.

— Я сразу должен был догадаться, — Влад всё ещё не глядел на мужчину. — Она ведь раз уже сбегала сюда. В четырнадцать лет я приказал вместо гранатового сока за обедом бокал крови ей подать. Хорошей, артериальной… охлаждённой до приятной температуры. Она выплеснула мне его в лицо и убежала в ночь. Насилу нашёл. В дом, правда, прорваться так и не удалось… месяц почти под окнами дежурили. Не знаю, чем там она питалась, но исхудала, одни глаза остались. И ничего, вернулась, как ни в чём не бывало. Не заговаривала потом об этом ни разу. Я и забыл уже.

— Ко мне она не вернётся, — отрешённо сказал маг и погасил пульсар окончательно. Северин был болезненно горд. Он пытался представить себе, что наговорила его жене Фастинда. И понял, что сам бы после такого даже близко не подошёл к замку Эрлинг. Поэтому он решительно встал и заявил:

— Пойдём. Нам обоим здесь не место.

И в первый раз Влад Элизобарра ему повиновался.

***

«Извини меня за Фастинду и… за то, что потом вёл себя как последний огр. Я с ума сходил от беспокойства. Если бы по моей вине с тобой что-нибудь приключилось, я бы себе никогда этого не простил. С.»

Ещё раз перечитав записку, Мелисента спросила у доставившего её призрака:

— Он ещё там?