Эромант. Система Соблазнения

Маринин щелкнул зубами и в недоумении тряхнул головой — мол, парень-то совсем поехал. Полянские меж тем словно догадались, что мы решили взять их штурмом, и принялись палить по лодке из винтовок и револьверов. И несмотря на значительное удаление, пара пуль стукнула по доскам, так что на план оставались считанные секунды.

— Это безумие, — прошипел Михаил, когда я в деталях обрисовал суть. — Мы все убьемся.

— А что вы предлагаете? Разворачиваться и бежать? Так нас в спину разнесут. Путь остался один — только вперед. Так что сделайте, что я сказал.

— Храни нас бог… — великан перекрестился.

И прикрыл соратников от пуль щитом из толстой льдины, поднятой на носу подобно аппарели у десантного катера. Барьер работал успешно, но крошево с него летело без остановки, а паутины трещин неустанно секли прозрачную гладь.

Когда по моим прикидкам (очень условным, я тот еще инженер-баллистик) мы подплыли на достаточно близкое расстояние, князь отрастил вдоль киля прочные ледяные пластины с каплевидным сечением. Проще говоря — подводные крылья.

Сразу после этого вместе с дочерью поддал такого газа, что лодка взмыла, как с трамплина, а от невесомости засосало под ложечкой.

Хотел крикнуть в прыжке что-нибудь пафосное: типа «Вальхалла!!» или 'За Императора!!, но от такого аттракциона дыхание сперло, а внутри все сжалось.

Однако расчет вышел верным — мы не перелетели канонерку и не врезались в борт, а грохнулись прямо на палубу. Лодка развалилась в щепу, крайние «пираты» бросились врассыпную, а дальние открыли шквальный огонь.

И наверняка изрешетили бы нас на месте, но тут бородач опустился на колено и резко взмахнул руками. Нас накрыл толстенный ледяной купол, а миг спустя разделился надвое. И полусферы точно ковши или отвалы рванули вдоль палубы, сметая всех на своем пути.

Правая разбилась о мачту и посекла ледышками тех, кто стоял на носу. Уцелел только расчет гаубицы за броневым щитком и пара особо шустрых пиратов, правда — ненадолго. Левая же льдина прошлась до кормы отправила на корм рыбам пятерых налетчиков.

— На абордаж! — крикнул я и выстрелил дробью по высунувшимся из-за укрытия пушкарям.

Те перепугались настолько, что решили пальнуть по нам в упор, невзирая на то, что потопят свое же корыто. И я не мог ответить им молнией из-за возможной детонации заряда в казне, и тогда вся операция пошла бы насмарку.

Благо Мария не зевала, махнула топором, и за орудием выросла огромная сосулька — настоящий сталагмит, да еще и очень острый.

Одному канониру пронзила живот и насадила, как на кол, внешне превратившись во фруктовый лед с вишневым сиропом.

Второй же попытался потянуть за спуск, но его рука примерзла к рычагу — да так, что когда упырь попробовал освободиться, то освободился от своей конечности аж по самое плечо. В ужасе отшатнулся, вышел из-за укрытия, сразу поймал заряд из дробовика и рухнул за борт.

Остальных уродов ждала та же судьба. Их хлестали молнией, пронзали насквозь, обдирали до мяса вихрящейся крошкой и промораживали насквозь. И только последний выживший не стал играть с судьбой — выбросил винтовку, встал на колени и поднял ладони.

— Этого допросим, — произнес я таким тоном, словно лично захватил посудину и надавал всем по морде.

Но Михаила ничуть не раздражала моя заносчивость. Он во все глаза таращился на залитые водой и кровью доски и, похоже, до сих пор не верил в произошедшее.

Его дочь оказалась более расторопной — врезала пленнику рукояткой топора по спине, повалила ничком и занесла острие.

— Нет! — заверещал молодой безусый налетчик. — Молю, пощадите! Я все вам скажу! Все, клянусь!

Раздался резкий стук. Топор вонзился в палубу и отрубил кусок каната нужной длины, которым девушка и связала языка — да так, что не дернуться.

— С ума сойти! — наконец произнес Михаил и просиял. — У нас получилось! Впервые за долгие годы мы дали этим ублюдкам отпор! Да какой! Черт побери, князь, тебя точно послали боги!

Ну, почти.

Слов оказалось мало. Бородач схватил меня за плечи, по-отечески тряхнул и дал такого краба, что ладонь словно зажали в тисках.

— Ну, дела! Слушай, Марьюшка — а может, ты о свадебке подумаешь? Гляди, какой жених — всяко лучше старого американца.

Ожидал, что меня покроют трехэтажными проклятиями (а то и леща дадут), но блондинка лишь раздраженно проворчала:

— При живом-то Мерлине? Он нам устроит свадьбу, не сомневайся. Такой подарок привезет — на всю жизнь запомним.

— Ну, тогда смотри — если Семен еще и янки одолеет, точно вас обвенчаю. И даже не думай нос воротить.

— Если, — лаконично бросила красавица.

Вы оказали Марии Марининой посильную помощь

Очки отношений: +115

Уровень отношений повышен до Неприязни

Уже что-то — даже со штрафом. Но если вместо комплиментов и подарков придется брать корабли на абордаж — в гробу я видал такие шуры-муры.

— Зато с этой малюткой мы Полянским еще и за прошлые грешки отомстим — да так, что вмиг забудут, как наших рыбаков трогать. Мачту только приладим, да парус новый повесим.