Эротические рассказы Рунета - Том 1

— Наговорила…

— Я серьезно, — возразила Оксанка. — Она мне так и сказала: «Ты будешь чувствовать себя женщиной только с ним».

— Кто сказал?

— Галина Александровна.

— А-а-а. — понял я, и сопоставил некоторые факты. — Поэтому ты мне и заехала по физии?

— Угу.

Из прихожей донесся звук открываемой входной двери. Родители!!! А мы в таком виде!!!

— Встаем, — скомандовал я.

— Зачем.

— Предки вернулись.

— Ну и что?

— Ты не боишься?

— Ни капельки. Я же говорила — с тобой мне ничего не страшно. Пусть видят, что нам хорошо.

— Извращенка.

— Твоя извращенка. — смеется Оксанка.

Слава богу, я хоть дверь прикрыл. Мы продолжаем лежать, тесно прижавшись, и слушаем, как родители хлопочут по своим делам в доме.

— Самая дорогая извращенка, — крепко целую ее в губы. Она с готовностью отвечает.

— Валик ты спишь? — спрашивает мама из-за двери. Откуда она знает, что я дома? Где мы оставили следы? Кофе? Да. Все? Нет, еще обувь на входе: моя и Оксанки.

— Да, — отвечаю я, — Мы тут с Оксаной, алгебру делаем. Сама Оксаночка, беззвучно смеется.

— Не буду мешать. Только смотри — уже поздно становиться.

Мама оставляет нас в покое. Хорошо, что она не обращает на мои странности внимания. Спасибо Наставница. А Оксанка снова устраивается у меня на плече. Ей все нипочем. Но как приятно держать ее обнаженную в своих объятиях. Не хочется думать ни о чем. Просто наслаждаться ощущением тел и чувством близости.

Мы лежим, не шевелясь, минут десять.

— В самом деле, поздно уже. Твои беспокоиться будут.

— Угу, — мурлычет в полусне Оксаночка.

— Оксаночка, ты слышишь меня?

— Угу.

— Женщина, как тебе не стыдно?

— Стыдно, когда нечего показать.

— Встаем, — и первым подаю пример, освобождаясь от ее объятий.

Помыться мы не сможем, придется обойтись пока без душа. Натягиваю трусы, собираю одежду Оксанки и отдаю ей. Продолжаю облачаться дальше. Та тоже начинает одеваться. Ни капли стеснения. Наблюдать, как собирается женщина, тоже удовольствие. Я не преминул им воспользоваться. Оксанка собралась довольно быстро. Вещей на ней было и так мало. Вот только прическу ей пришлось поправлять без зеркала. Такого добра пока в моей комнате не водилось. Надо, в конце концов, его завести, ведь и мне тоже может оно понадобиться.

— Я готова, — доложила Оксанка.

— Алгебру не забудь, — подшучиваю над ней.

— Я тебе такую алгебру закачу…

— Верю, верю, — спешу ее успокоить ее. — Только у тебя мы алгеброй занимались, здесь — тоже.

— Значит, у нас будет теперь две алгебры. Одна для школы, а другая — для нас двоих.

— Вторая алгебра мне нравиться больше.

— И мне нравиться, — она потянулась ко мне. Я не смог отказаться обнять и поцеловать ее.

— Идем.

Мы вышли из нашего убежища. Мама и папа сидели в зале и смотрели телевизор.

— Я провожу Оксану, — сообщил я им.

— Хорошо, Валик, — обернулась мама.

— До свидания, — скромно попрощалась Оксаночка.

— До свидания.

На улице темно. В наших переулках без освещения можно и ногу подвернуть, если не быть осторожным. Оксаночка идет под руку, прижимается ко мне. Она ворвалась в мою жизнь, как яркий метеор и застряла в ней прочно и скорей всего навсегда. Смогу ли я порвать с нею? Честно говоря, не знаю. Чувствую, что это не получиться просто. Она вся раскрылась — внезапно, бесстыдно, откровенно. Она стала женщиной для Валентина. Для того Валика, который становится Вальрисой, и сам уже многого в себе не понимает. Она действительно поддерживает и стабилизирует мою мужскую половину. И испытывает от этого радость и наслаждение.

Сегодняшнее бесстыдство и распущенность для меня откровение. Откровение и для всех остальных, если судить по окружающим, которые знают ее как примерную и послушную девочку. Притворство это? Влияние второй моей ипостаси, или кого-то связанного с нею? Можно быть распущенным сверх меры в мечтах и одновременно образцом для окружающих. Человек с двойным дном. Как и я. Только ее двойственность теперь может исчезнуть, и она станет самой счастливой девчонкой на свете. Может именно этого она и хочет?

— Завтра зайдешь? — интересуется Оксаночка. — Делать Алгебру.

— Завтра занят, — с неохотой отвечаю я, так как должен быть у Адари. — Но алгебру мы не можем бросить.

— У тебя появились какие-то секретные дела.

Она намекает на тот день, когда я встречался с Виктором Андреевичем.

— Это связано с моим вторым я, — выдаю ей полуправду.

— Твое второе «я» меня тоже очень интересует.

— Всему свое время.

— Наше время уже наступило, — заявляет она и прижимается ко мне всем телом. Мы как раз находимся у нее в подъезде, поэтому я ее от души целую.

— Беги. Никуда я от тебя не скроюсь.

— Это точно, — и она убежала вверх.

Компромисс (часть 2)