Эротические страницы из жизни Фролова

Виктор почувствовал, как она вся при этом внутренне напряглась, ожидая непредвиденной реакции. Вжалась в него всем телом, будто просила защиты, если таковая понадобится.

Не понадобилась.

Витька беспрекословно подчинился. Подошел к ней сзади и согласно поцеловал в шею.

Да он же совсем слепой! - вдруг почудилось Виктору, когда тот провел по его лицу как бы невидящим взглядом, - очки с него сняла Ирка еще когда они целовались, а теперь держала их в своей руке.

Катька слегка отстранилась от Виктора, опустив руки и отведя их слегка назад и в стороны, - мол, давай, снимай халат, только пуговицы сначала расстегни, я за тебя этого делать не собираюсь.

Виктор почему-то первым отстегнул верхнюю пуговицу ее халатика. Она в ответ закрыла глаза и слегка откинула голову, вытянув при этом шею, - то ли подставляя ее для поцелуя, то ли желая взлететь. Витька продолжил расстегивать, просунув сзади под ее расставленными руками свои. Его неловкие пальцы дрожали…

Закончив с самой нижней, четвертой, он повел руки вверх, до самых грудей, обхватил их ладонями и бережно сжал, - и было в этом движении нечто совершенно особенное, какой-то вызов, что ли, - мол, что бы дальше ни случилось, это - мое, все равно мое, мне принадлежит, все это тело мне принадлежит, что бы дальше ни произошло…

И только после этого медленно распахнул полы халата, обнажая ее грудь, живот, ноги.

Сможет ли он, Виктор, вот так, перед чужим мужчиной сам обнажить свою Иринку для… - так, как это делает сейчас этот парень со своей девушкой? Нет, наверное нет. А ведь грозился ей когда-то… совсем недавно. Нет. Пусть будет как-нибудь иначе, пусть как угодно, как ей захочется, пусть сама, пусть этот, хоть сейчас, только не так. Сам он не сможет…

Халат легко соскочил с Катькиных плеч в Витькины руки, тот чуть замешкался, как бы не зная, куда его положить, и Виктор сделал было движение к собственному участию в процессе, - ну должен же он как-то защитить Витьку! - но Катька каким-то нюхом почувствовала это движение, приподняла слегка веки и отрицательно покачала головой:

- Трусы он с меня тоже спустит сам.

И Витька послушно стал спускать с нее трусы, вплоть до щикотолок, - сами они не падали, потому что ноги ее были слегка расставлены.

А если и Ирка сама именно так захочет? - Сам же, мол, раздел!

Ай да Катька! Чертеныш.

Захочет или нет?

Он метнул взгляд в сторону Ирины, а та, уловив его в свой, тут же сделала улыбку и ободряюще сожмурила веки, - мол, все путем, мол, такова и г р а…

Ну, надо же!

Черт-те что и сбоку я…

Черт-те что. Он вдруг вспомнил о Димке. Полезли почему-то в голову все ее путаные пересказы… лукавые недомолвки… она ведь что-то таки скрывала, чего-то недоговаривала…

А Катька, освободив ноги от трусиков, повернулась на сто восемьдесят и прижалась к нему теперь спиной, подхватив обе его руки своими и примостив их у себя на голой груди, подначивая своими пальчиками посмелее разглаживать и мять упругие сферы и напрягшиеся соски; нет, левую она тут же переместила к себе на живот, поближе к лону, так, чтобы он касался пальцами ее волос…

Витька стоял прямо перед ними, а она как бы и не замечала его, запрокинувшись затылком к Викторовому плечу.

- А теперь ты немножко посиди, - наконец произнесла она, все еще с закрытыми глазами.

И тут же добавила, подняв голову и открыв веки:

- Вон там, в кресле, возле Иринки. И не рыпайся.

Она сказала это строгим, не терпящим возражений голосом, с исподлобья глядя ему в глаза. Витька подчинился, отошел и сел туда, куда она ему указала.

Чертеныш. Да она же над ним просто измывается!

Черт-те что и сбоку я…

Виктору вдруг стало совсем неловко. Неловко именно перед Витькой. Украдкой глянул в его сторону. Увидел, как Ирина протягивает Витьке руку, - она сидела в другом кресле, чуть ближе к дивану, - но не сразу понял значения этого движения, а когда понял, ни с того, ни с сего изумился… Она подавала ему очки!!!

- Ну же… ласкай меня, - почти беззвучно прошептала Катька, - ну пожалуйста… ниже руку… ну давай…

И он почему-то послушался ее.

В ответ на его скользящее движение вниз она податливо отвела левую ногу и слегка переместилась попкой на его левое бедро, даже слегка развернулась к сидящим, чтобы оттуда было видно, как он опускается пальцами в ямку, и гладит ее края, и разглаживает волосинки, и как его палец проникает в отверстие, выходит и снова проникает, и снова выходит, а потом движется еще дальше, между ягодиц, и как он широко охватывает ладонью всю промежность и ласково мнет ее между пальцами, а правой рукой так же ласково мнет ее грудь, будто хочет как можно бережнее выдавить что-то из ее соска. А у Катьки руки застыли в полусогнутом положении, и ладони на них висят замершие, и тишина вокруг такая, что по всей комнате слышен скрип волосинок у нее на лобке…

Он не стал больше смотреть в сторону кресел. И не посмотрит больше. Он уже завелся. И как бы забылся.

Он будет играть с Катькой в ее игру…