Эротика с аффектом

– Мама, давай уйдём от него. Он же тебя обижает, я не могу уже тут жить, это не тот человек, который тебе нужен. Послушай, давай я тоже пойду подрабатывать, мы снимем квартиру и будем вместе жить, отдельно от него. Ну, посмотри, до чего ты дошла! Ты постарела, осунулась, постоянно болеешь. Мама, я хочу, чтобы ты улыбалась и была счастлива, чтобы ты была… – Она не успела закончить свою молебную тираду, как мать перебила дочь. С её глаз полились слёзы:

– Карина, у меня рак четвёртой степени. Мы не можем никуда уйти. В понедельник я ложусь в госпиталь.

Девочка обернулась к матери.

– Что? Мама, нет. Нет, мам, этого не может быть. Мама, скажи, что это не так. – Она подбежала к женщине и крепко заключила её в объятия. Из глаз девушки хлынули слёзы. – Мама, прошу… нет… нет… не покидай меня!

Уже через несколько секунд ноги Карины будто налились свинцом, она упала перед матерью на колени, обняла её за ноги и зарыдала:

– Мамочка, как же так, ну почему? Мама, как я буду жить без тебя и папы, – она причитала сквозь безудержный поток слёз.

Мама опустилась к дочери на пол, они обнялись и обе плакали. Мать гладила дочь по голове и шептала слова поддержки:

– Всё буде хорошо, милая, мы справимся с этим. Поверь мне.

– Мам, ты же лжёшь… нагло лжёшь мне… зачем? Зачем?.. Ты также говорила, когда и папы не стало, а становилось всё только хуже и хуже. Теперь эта твоя болезнь – это же не простуда какая-то, это онкология, я знаю, что это, мам. Я в прошлом году писала об этом статью. Знала бы ты, сколько женщин умирает от неё, и что значит эта болезнь. Я пойду с тобой в больницу, буду помогать тебе и персоналу. Я не оставлю тебя одну. Я не готова потерять ещё и тебя. Зачем мы только сюда переехали, мам, жили бы дома, и всё у нас было бы хорошо.

– Карина! – мать резко оборвала дочь, вытирая ладонью слёзы с лица. – Ты знаешь, что не было бы. Дом и всё, что принадлежало нам, отобрала мать твоего отца, вышвырнув нас на улицу. В Зарянке работы не было, и школа толком не работала. Мы не могли там оставаться. Я всё сделала, чтобы ты получила образование и могла поступить в колледж в Москве. Чтобы у тебя была семья и будущее. Доченька, милая, ты сама знаешь, как я люблю тебя и всегда хотела видеть тебя счастливой. – Взгляд матери смягчился, она нежно взяла лицо Карины в свои ладони и нежно целовала её, а по щекам женщины снова потекли слёзы.

– Прости меня, родная, я хотела как лучше. Прости, и ты со мной в госпиталь не поедешь, ты должна учиться, и да, скорее всего, тебе придётся найти работу и жильё. Тебе нужно будет съехать отсюда, так будет безопаснее для тебя. Я уже договорилась на работе с тётей Фаей, помнишь её? – Карина отрицательно покачала головой. – Адрес я тебе запишу. Она даст тебе комнату на первое время. Я её уже оплатила за несколько месяцев вперёд. Если я не вернусь, прошу тебя, только живи и стань великой журналисткой, как ты мечтаешь, и как мечтал твой отец.

Девочка отрицательно качала головой и плакала:

– Мама, мамочка, мамулечка, пожалуйста, не прощайся со мной, умоляю, не прощайся.

Мать нежно поцеловала дочь в макушку, прижала к себе и, ещё немного посидев так в тишине, встала и ушла. Карина продолжала сидеть на полу и плакать, она даже не поняла и не заметила, как полусидя, уснула.

Выходные стали адом. Карина с мамой плакали, обсуждая предстоящую операцию и всё, что связано с ней. Мама даже принесла своё кольцо, подаренное ей мужем на их помолвку.

– Карина, это всё, что у меня осталось на память о твоём отце. Мне удалось забрать только эту вещь, и я хочу сейчас отдать её тебе. Когда он решил на мне жениться, то не спрашивал, пойду ли я за него. А просто сказал: «Обещай, что это кольцо перейдёт в дар нашей дочери». И я пообещала. Возьми, милая, он это кольцо заказывал у старого еврея. Это настоящий рубин, кольцо очень дорогое. Папа никогда не скупился на нас. – Мать протянула кольцо дочери. – Надень и помни, мы всегда будем любить тебя и будем вместе с тобой.

После этих слов Карина почувствовала пустоту и холодящий душу страх потерять единственно любимого человека. Чувство полного одиночества захватило её. Она не выходила из комнаты, ничего не ела, а только плакала, всё время сжимая в ладонях подарок родителей. Так пролетели двое суток, а в понедельник утром с опухшими глазами и больной от переживаний головой неожиданно подскочила с постели от ужаса тишины в квартире.

– Мама! – закричала Карина.

Девушка выскочила из комнаты и побежала в спальню матери и отчима. В комнате никого не было, на кухне лежала записка.

«Моей маленькой и любимой Каришке».