Эсеры. Борис Савинков против Империи

В этой позиции наша партия снова, как прежде, будет долгое время одинока. Общее политическое затишье в стране заставило все революционные партии былую наступательную тактику заменить тактикой оборонительной и свести свои программы действия на программы «перемогания». Одни партии переживали кризис программный, другие – тактический, а все одинаково вступили в стадию организационного кризиса. Дело Азефа придало этому кризису особенно острый и угрожающий характер. Ибо организационный кризис может привести к фактическому кризису партийной тактики. Если судьба партии, как определенного направления революционно-социалистической мысли и стоит вне опасности, то ее судьба, как организации, как конкретного боевого целого, находится в зависимости оттого, что она в ближайшем будущем сумеет противопоставить ударом врагов извне и разлагающим процессам изнутри. От того, насколько быстро и успешно сумеет она собраться с силами, чтобы открыть новую эру упорной и систематической наступательной борьбы».

Партия социалистов-революционеров раскололась на две группы, две фракции. В декабре 1909 года в Петербурге произошел террористический акт, который решил все споры о целесообразности и эффективности этой партийной боевой деятельности.

Борис Савинков отобрал в новую Боевую группу двенадцать террористов, включая Слетова и Чернавского, всех, кто не раз был в тюрьме, на каторге, в ссылке, не раз видевших вблизи и чужую, и свою смерть. Казалось, этой группе было по плечу все, но измена Азефа все-таки отравила эсеровскую романтику и несмотря ни на что убила ее чистоту. Степан Слетов объехал все областные эсеровские боевые группы и сделал вывод: «Если бы Партии удалось свалить самого царя, партийные люди, прежде всего, заподозрили тут провокацию». Сам Борис Савинков до 1917 года российскую границу больше не пересекал.

Борис Савинков решил провести эффектно-эффективный террористический акт и стал готовить покушение на Столыпина и Николая II. Неожиданно у него появилась возможность взорвать заменившего генерала Герасимова на посту начальника Петербургского охранного отделения полковника Карпова, и руководитель Боевой группы ей воспользовался.

После дела Азефа любые контакты революционеров с охранниками считались недопустимыми, но осенью 1909 года из этого правила было сделано исключение.

Борис Савинков и консультировавший его старый народоволец Герман Лопатин через одного из агентов работавшего в Париже руководителя заграничной имперской государственной полиции Гартинга передали ему сведения, что в Петербург едет один из ведущих террористов для организации убийства Столыпина. Член Боевой группы Александр Петров, точные приметы которого и время его прибытия в Петербург были любезно сообщены полковнику Карпову, был незаметно арестован на петербургском вокзале на выходе из вагона первого класса парижского поезда. Почти месяц Карпов допрашивал Петрова, склоняя его к сотрудничеству и Петров, наконец, согласился. В доказательство своей лояльности он «выдал» свою группу боевиков из трех человек, которых еще в Париже Савинков и Лопатин, который почти сорок лет назад с помощью предателя «Народной Воли» Дегаева так же ликвидировавший руководителя имперского политического сыска подполковника Судейкина, предупредили, что в интересах революционного дела их должны с револьверами и нелегальной литературой арестовать на петербургском вокзале. Возможно, Савинков и Лопатин, запланировали провести контрпровокацию, которая дала бы возможность Петрову взорвать Столыпина или царя «изнутри» охранного отделения. Именно так был и убит Столыпин менее чем через два года в Киеве. В любом случае, Петров сможет убить высших охранников, и это покажет империи, что охранка отнюдь не всезнающая и не всесильна и даже не может защитить своих начальников.