Эсеры. Борис Савинков против Империи

Первый Всероссийский Съезд Крестьянских Депутатов постановил всю землю с живым и мертвым инвентарем перевести в ведение земельных комитетов, а Исполнительный Комитет Совета Крестьянских Депутатов, руководимый правыми эсерами Авксентьевым, Гуревичем, Мартюшиным и другими, не только не осуществил этого крестьянского веления, но все время сознательно мешал проводить это постановление на местах, так как это не по вкусу буржуазной кадетской партии, с которой душа в душу жили правые социалисты-революционеры и их собратья меньшевики.

Когда местные советы крестьянских депутатов, руководимые настоящими социалистами-революционерами, которых назвали в отличие от правых левыми, все же начали прибирать землю к рукам, теснить господ помещиков, тогда Временное правительство, в котором были и правые социалисты-революционеры и меньшевики, начало излавливать наших товарищей и, как при царском режиме, пополнять ими тюрьмы.

Получилось так, что одни социалисты-революционеры, левые, берут у помещиков землю, а другие, правые, вместе с кадетами сажают первых в тюрьму. Ту между нами сказались различия по-настоящему.

Помещики уже сами не имели силы тащить социалистов-революционеров в тюрьму за то, что они честно служат народу, и для этого дела они стали пользоваться правыми социалистами, которые, войдя с ними в коалицию, на деле выполняли их барскую, помещичью волю. В.М.Чернов первое время пытался противиться этому, но на «селянского министра» скоро цикнули и он притих и стал тише воды и ниже травы. Селянский министр «и пикнуть не смел». Дело кончилось тем, что, в конце концов, буржуазия с ее верным другом Керенским, почуяв силу, выставила В.М.Чернова из министерства.

Еще задолго до революции крестьяне и рабочие сообразили, что война навязана им буржуазией, что богачи разных стран дерутся из-за наживы, а у мужиков чубы трещат. Трудовой народ понял, что враг ему не немецкий или австрийский рабочий и крестьянин, а богачи, как собственные, так и чужеземные, которые вызвали кровавую человеческую бойню. Наш народ требовал мира, конечно, мира честного, без аннексий и контрибуций, с правом народов на самоопределение. Правительство Керенского, которое поддерживали правые эсеры и меньшевики, продолжало империалистическую войну и слепо, как царское правительство, выполняло волю французских, английских и американских богачей.

Мы заявили, что хотим мира без побежденных и победителей, а «союзники» нам нагло заявляли, что будут воевать до победного конца, то есть без конца, и, тем не менее, мы с ними не порвали, а плелись за ними, связанные царскими договорами.

Левые социалисты-революционеры требовали разрыва с союзниками, если те не присоединятся к нашей платформе мира, требовали немедленного перемирия на всех фронтах с тем, чтобы сейчас же попытаться установить мир. Вместо этого правительство Керенского – Церетели – Чернова начало 17 июля наступление по приказанию английских и французских генералов и этим затянуло войну и помешало рабочим и крестьянам Австрии и Германии бороться за мир в своих странах.

Тогда левые социалисты-революционеры подняли вместе с большевиками компанию против наступления, называя его преступлением перед народом, но за это Керенский приказал их арестовать.

Левые социалисты-революционеры, желая совершенно освободить фабрики и заводы из-под власти буржуазии требовали в виде первой меры введение рабочего контроля над производством. Правые эсеры боролись с этим требованием, говоря, что рабочие не справятся с таким сложным делом, чем фактически помогали фабрикантам и заводчикам в их злом эксплуататорском деле.

По всем вопросам левые социалисты-революционеры стойко защищали интересы трудящихся масс, рабочих и трудовых крестьян. Правые же эсеры говорили о трудовом народе, но по существо творили дело буржуазии. Октябрьский переворот окончательно выяснил положение. Левые социалисты-революционеры вместе с большевиками оказались на одной стороне баррикад, там, где были рабочие, солдаты и крестьяне. Правые же эсеры оказались по другую сторону баррикад, там, где были юнкера, офицеры и контрреволюционная буржуазия. Так было в Петрограде, где мы шли против казаков, которых вел Керенский на усмирение, а правые помогали Керенскому и слали телеграммы в армию, чтобы она ему помогала. Так было в Москве, где командующим советскими войсками был левый социалист-революционер Саблин, а организатором юнкеров и белой гвардии, которые расстреливали советские войска, – правый эсер Руднев.

Чем это объяснить?

По-нашему, дело было в том, что правые социалисты-революционеры изменили своей программе. Они были способны свергнуть самодержавие, они были готовы принять участие в той программе – минимум, где положение рабочих и крестьян улучшается за счет помещиков и капиталистов, но они оказались совершенно не способными осуществить вторую часть программы – максимум, то есть в корне уничтожить всякий гнет и эксплуатацию, уничтожить классовое общество, установить царство труда и социализма.