Ещё один человек

Отъехав, тормознулся и стал возиться с оружием – гильзы из карманов перекинул в сумку, а опустевший патронташ набил патронами, распотрошив коробку, последний засунул в ружье, и опасливо выставив ствол в приоткрытое окно, как было описано в инструкции – спустил курок. Получилось, не стрельнуло. Ага, взвести… есть! Ну, это хорошо. Опять спустил курок и отложил ружье. Надо бы подумать, что делать дальше. Ну, сейчас домой, а потом… а потом посмотрю. Перетащу добычу, прикину. Патронов ващета как-то маловато. Точнее – как-то многовато сразу так ушло. И с патронташа – быстро вытаскивать неудобно. И гильзы пустые надо куда-то собирать – их я слышал, перезаряжают охотники – а у меня всяких приблуд есть. В ящике у дедка нашлась и старая книжка – «Справочник охотника», с собакой, держащей зайца, на обложке, аж девятьсот пятьдесят-какого-то года. Старье, конечно, но пролистнув, я понял, что вопрос «Что я буду читать на ночь?» – успешно закрыт. Ее вот и буду. Там про снаряжение патронов много. А для всякого этого оружейного – надо бы соорудить всякую… как это есть по-русски? Амуницию? Или это как раз не по-русски? Короче, надо пошить всякие подсумки-мешки и тому подобное. Кусок палаточной ткани где-тось на антресолях был, а машинка швейная у Дашки есть, она на ней…

Когда в голову прилетает, но не наглухо, а так, близко к нокауту, то потом вроде все нормально… а ты где-то снаружи, и вообще это не ты. Вот оно примерно так и ебнуло.

Дашка… Только сейчас вдруг дошло. Все. Я НИКОГДА больше ее не увижу. Не обниму, не поговорю. Мы больше не будем ругаться и потом мириться. Больше не будет НИЧЕГО.

Куда я еду сейчас? И зачем? Я еду в дом, где никто не ждет. И в дом, где мне некого ждать. Зачем я туда еду? Зачем вообще я? Что мне делать дальше? Выживать? А для чего? Все равно рано или поздно сдохну. Причем скорее всего раньше – вообще-то иллюзий все меньше. Сдохну – просто так. И смысл тогда во всем этом? Может, проще…

– Дурак. Просто дурак. – Сказала Дашка. Поправила упрямую прядку, вечно лезущую на глаза. – Дурачина. Будь хоть раз в жизни мужиком.

– А для чего? Кому я теперь нужен?

– А раньше ты как-то не задавался таким вопросом, а? Что, разве что-то поменялось? – Дашка насмешливо прищурилась.

– Ну, вообще-то все поменялось… и я тоже поменялся.

– Дааа? Что-то не заметно. Как был непойми что, так им и остаешься. Опять всего боишься? Опять все влом и лень? Вышибить себе мозги ты всегда успеешь. Сначала хоть поживи по– человечески, а не как говно в проруби. Хоть раз – перестань искать отмазки – они – как дыра в жопе – есть у каждого – а пойди и сделай. Хоть что-то сделай, в своей никчемной жизни. …

– Да ЧТО?! ЧТО же мне делать?! – орал я, лупя, в общем-то, ни в чем неповинное рулевое колесо Форда. Кажется, я подсорвал голос и немного охрип. И морда мокрая. И голова болит. Все, успокоиться. И домой. У меня еще много дел. Каких именно, я пока не знаю, но много.

На подъезде остановился у спасителя-жигуленка. Фомочкой вскрыл багажник – и не зря. Пятилитровая канистра с бензином, мешок с автоинструментом, нулевая запаска – это все моментально перекочевало в Форд. Еще довольно объемистая потертая дорожная сумка – с собой, потом посмотрю.

Въехал во двор и охренел. Дом напротив горел. Целая лестница, с третьего по седьмой. Горели все квартиры, и никто естественно не тушил. А внизу собралась огромная толпа упырей. Они глазели на огонь, тупо ничего не замечая вокруг – и к ним подтягивались еще. Дом горел сильно и спокойно. Штатно так, мол – горел, горю, и гореть буду. И это было очень страшно – это лишний раз напомнило – что – ВСЕ. Насовсем. Прошлого больше не будет – ни у кого.

С балкона за митингом друзей пожарных, а заодно за моим прибытием, наблюдали уже знакомые чебуреки. Причем в их компании отметил и славянскую рожу – кста – сосед по парадному. О как, быстро сориентировался, надо же. Впрочем, и хрен с ним – от такого товарища… Приблатненный и ненадежный тип, хотя крутой и выебистый до невозможности. Ващета, я с ним даже пытался закорешиться. Но потом его на глазах всего двора отлупцевали двое мусоров – он у школы наркотой банчил, внагляк. Че-то после этого настроения с ним дружить пропало. А вот теперь насчет дружить и мысли нет, наоборот – обойти сторонкой.

Пользуясь тем, что упыри заняты созерцанием, пыхтя, обвешавшись сумками, с ружьем, я прошествовал до парадного. Добрался до дома и для начала сготовил пожрать. Потом под чаек стал думать.