Ещё один человек

Надо отсюда валить. Нахер. Сгореть совсем не улыбается – это раз. Упыри когда шоу кончится – как и положено фанатам всяких поп-шоу «с огоньком» – разойдутся по окрестностям и станут безобразничать и мешать жить обывателям. То есть мне. Например, начнут кусать и жрать обывателей. То есть меня. Отчего обыватели – то есть лично я – стану совеем… или не совсем? мертвый. Чего я решительно не хочу. Это значит – два. Ну и три-четыре-десять-дваддцать – тут скоро станет неуютно совсем. Безмятежно полыхающая многоэтажка наводила на мысль – что вот электричества нет, телефон не пашет, – а скоро и воды и газа не будет. Да и топить уже перестали. И чо?

А то – надо валить. Я даже знаю, куда. Вот как-то так сообразил. И еще сообразил – надо это делать резко. Прямо сейчас.

Час метался по квартире – упаковывая всякое и разное. Набралось прилично – с десяток сумок-рюкзаков, пара коробок, еще всякое. Ну и аквариум. Как-то без особых терзаний, равнодушно оставил всю технику – кроме кухонной. Телевизор, музцентр, комп… Нахер. Ну, пора приступать к погрузке. Первые пару ходок, с сумками с продуктами прошли нормально. Упыри не реагировали, таращась на иллюминацию. Чурки с балкона, к тому времени как я пошел второй раз, тоже куда-то исчезли – видать, и им надоело. На третий раз потащил сумки со всяким инструментом. Они были тяжелые, потому запыхался. Добравшись в квартиру, прошел и привалившись к косяку комнатной двери, стоял и отдыхивался.

Ух, блин. Аж воздуха мало, так хочется свежего, да полной грудью. А тут, в квартире, он спертый, застоявшийся. И еще действует на нервы запах перегара и какого-то дешевого одеколона.

5.

Дашка сидела на берегу, и не глядя на меня, наблюдая за поплавком, спокойно говорила:

– Вот ты сам-то посмотри – не слишком ли ты быстро охренел до невозможности. Еще отойти не успели, а берегов уж не видать.

– Ээээ… эт… какбы – ты о чем?

– Не тупи. Я о том, насколько ты быстро освоился. Чегой-то больно уж оборзел и осмелел. Ломишься напролом, ничего не боишься…

– Кто, я? Я офигеть всего как боюсь!

-А чего тогда с железом аж с радостью на мертвяков кидаешься?

– Ну…. Эта… Блин, просто азарт какой-то немного. Потому что страшно. Ну и еще… отомстить что ли хочется кому-то. Кто все это устроил. Ну вот на них и оттягиваюсь… а еще, понимаешь, когда жопа совсем – то как на работе – «Делай что должно, и пошло оно нахер!»

– Так ведь сожрут тебя – Дашка подсекла, потянула – и взорвав брызгами гладь, из воды вылетел зелено-полосатый, с ярко-красными плавниками, увесистый окунек – Навалятся толпой, и сожрут. Или шустрые достанут – цапнут – и все. Не говорю про Хищников.

– Ну… Я ж аккуратно, и все такое…

– Леха, ты дурак? – окунек соскользнул с ее ладони в воду, трепыхнулся, и сердито вильнув хвостом, растаял в глубине.

– Не, а че? В смысле – ну, я ж понимаю…

– Чего ты понимаешь? – сменив наживку, Дашка закинула снова – Ты понимаешь, что один ты пропадешь? Куда ты собрался ехать?

-…Да, понимаешь, есть тут одно местечко… удобное. Там и осяду, укреплюсь. А уж потом…

– Что потом?

– Ну, потом жить стану…

– Это как – жить? – Дашка насмешливо прищурилась – Ты умеешь, правда?

– Слыыышь! Не гони, я все понимаю. Внатуре, говна больше не будет. Ладно, ладно – типа неправ был и все такое, но теперь все будет как надо…

– А как надо?

– Вот блин… Че прицепилась-то? Ну, разберусь я. Обустроюсь, без косяков, и буду обороняться от всех. Сам.

И – это – жизнь? – Дашка вновь подсекла, и стала вытаскивать кого-то. Леска натянулась, ее стало водить и потягивать вглубь. – Ты хочешь сказать – так должен жить нормальный человек?

– Не, ну а как?! Я ж все понимаю, накосячил я много, но все, больше ни-ни… Что, скажешь – так как я решил – так мол люди не живут?

– Люди… Как люди живут… или не совсем люди – ты скоро узнаешь… – Дашка старательно выводила к поверхности рыбу – вот уж и чешуя блестнула у поверхности – Вот только – может быть, хотя бы на этот раз ты попытаешься жить как человек? По настоящему?

– Это как? Чет я тебя не понимаю.

– А я и вижу… ну, ничего – скоро все поймешь… наверное – Дашка наконец вытащила свой улов – молодая, сильная форелька, грамм на семьсот, подержала ее в руке, любуясь – и, описав дугу, в радуге от брызг, форель нырнула в воду, торпедой с места уйдя в темноту.

– Ээээ, слышь – че ты их выбрасываешь-то? На уху бы пошли…

– Уху? Обойдешься ты. Рановато тебе еще здешней ухи пробовать. Успеешь. Не наработал еще.

– А… это… точно – а где мы? – я заполошно огляделся… чорт, даже не огляделся, а как-то… в общем, ясно – это наша речка, скалистые бережка, вон перекат, а за поворотом – развалины финской еще плотины и ржавая крыльчатка от турбинки… странно – как я ее отсюда увидел? Это ж за поворотом… я и озеро отсюда вижу – а до него полкилометра и перекат с мостом… я че, бухой, что ли?

– Где мы? – насмешливо спросила Дашка – Да ты, дружок, совсем похоже расслабился. И мозг расслабил… и булки. Ты-то – там, где и должен быть – в полной жопе.