Ещё один день

Моль мягко отстранилась и посмотрела на меня. Тонкая полоска губ. Спокойный взгляд. И непередаваемая боль в глубине тоннелей узких зрачков. Её кожа была безжизненно блеклой. Моль не могла быть местной. Я слышал, что когда-то бледная кожа была признаком высокого происхождения. Я относился к этому, как к байке. Точно так же, как и к тому, что когда-то мы жили на одной планете. Мне, казалось, что если это правда, то мы зря выползли из своего муравейника. А я – зря выполз из своего. Отец предупреждал меня. Он говорил, что не стоит менять свою жизнь. Он говорил не идти в полицию. Утверждал, что мне уже поздно. Это было два года назад. Тогда мне было сорок три. И я уже давно не слушал отца. Но слова я запомнил. Они были просты и оттого неумолимо правдивы.

Мне предстояло разобраться в этой истории. Город решил поиграть со мной. Городу было скучно. Город выбрал меня.

Моль вышла из кухни. И я снова вспомнил слова своего отца. Я уставился в окно. Выкинул окурок. Закурил очередную сигарету. Мне казалось, что даже Новый Бург знал ту фразу. Ту, которую отец говорил задолго до моей ссылки. Город точно знал её. И он шептал мне голосом отца: «Идя дорогой справедливости, помни, что в её конце ты можешь остаться один».

3 район

Я поставил всю наличку, которая у меня была с собой, на чёрное. Шар лёг на зеро. Ровно столько же осталось и у меня.

Казино в этом районе было больше, чем во втором. Игровые автоматы. Столы для покера и блэк-джека. Рулетка.

Не знаю, как в другие дни, но сегодня здесь было людно. Я не игрок, но раз зашёл, было бы глупо не испытать судьбу.

Дора Маллин держала район сурово. Если Шорх не обращал внимания на поножовщину в пятом, даже днём, то шериф третьего предпочитала засаживать пойманным с поличным преступникам сама. Ещё она любила большие пушки. На каждом её бедре висело по питону с длинным стволом. Я видел такие в старых обучающих материалах. Много шума. Много боли.

По городу недавно прошёл слух, что Дора выстрелом в упор разнесла кому-то голову. Та лопнула, как местная ягода. Никогда бы не подумал, что эта сексапильная блондинка могла быть настолько безжалостной.

Каждый раз, когда она появлялась, я ловил себя на мысли, что эта женщина мне нравится, как и вторая Маллин. Дора и Джесс. Двоюродные сёстры. Больше родни у них не было. Шериф и шлюха.

Владелец казино Герб Спектур не стеснялся ходить среди посетителей. Корявая зубочистка в лоснящемся костюме тройке. Узкое лицо. Глубоко посаженные глаза. Невидимый рот. Когда он начинал говорить, мне казалось, что кто-то силой мысли сдавливает ему мошонку. Высокий, визгливый, душераздирающий голос. В остальном он был обычным. Любил деньги, шлюх и выпить.

Герб напряжённо следил за мной. Не знаю, чего он хотел. Это был не мой район. Но, если что, то даже здесь я был выше по статусу, чем он. Я спокойно наблюдал за игрой. Налички не было, а идти в единственный банк города, ради партии в блэк или ещё одного пуска шарика, мне было западло. Тем более, что я пришёл сюда не просто так.

Эти трое доигрывали партию в покер. Семеро уже вышли. Банк был приличным. На длинном столе появилась пятая карта – ривер. Первый игрок долго мучился, прежде чем решился на фолд. Второй курил одну за одной, втыкая окурки в пепельницу. Третий нагло улыбался. Второй затянулся, выругался и тоже скинул карты. Я видел, что у третьего была карманная пара двоек. И это все комбинации, которые у него были.

– Спасибо за игру мальчики, – проворковала Дора. – На этом закончим.

Шериф сгребла фишки и поманила Герба пальцем. Он засеменил к ней, как послушная собачонка. С выражением искренней преданности на лице. Дора что-то шепнула ему на ухо. Блондинка встала из-за стола. Заметила меня.

– Риммон?

– О, ты ещё помнишь моё имя?

– Я бы забыла его, но ты трахаешь мою сестру.

– Не я один.

– Ты это делаешь, как-то особенно.

– В каком смысле? – я не ожидал такого ответа.

– Не знаю. Она так говорит.

– Давай оставим эти разговоры. Я по делу.

– Вот как?

– Возможно, мне потребуется помощь с восьмыми.

– Тебе? Пока они до тебя доберутся… Раньше потребуется помощь мне.

– Шорху плевать на всё, что происходит в городе. Его заботит только свой район. Мне нужен кто-то, кто подумает не только о себе.

– С чего бы тебе вообще беспокоиться о восьмых?

– Ты не знаешь?

– О чём? – в её глазах появилась заинтересованность.

Чувственные губы. Отсутствие косметики. Она была хороша. Но эти губы. Манящие. Пухлые, как у Джесс. Я поймал себя на мысли, что хочу прижать Дору покрепче к себе и впиться в эти безумные губы.

– Так что произошло? – улыбаясь, спросила шериф, убирая за ухо прядь волос.

– Дэлиса больше нет.

Улыбка исчезла. Выражение её лица стало серьёзным. Даже пугающе серьёзным.

– Вот как, – грубо сказала она. – Мой куратор не ставил меня в известность.

– Мой тоже. До тех пор, пока я сам ему не сказал об этом.

– Откуда ты узнал?

– От своего информатора.

– Кто ещё знает?

– Шорх.

– Ему всё равно, я так понимаю?

– В целом да. Ещё Шорх пророчит оружейникам кризис. Продажи оружия прекратились сегодня.

– Об этом я знаю, но какая связь?