Еще один год (СИ)

Судьи дали Седрику тридцать восемь баллов, столько же, сколько и мне, и я услышал комментарии, что я выступил слишком быстро и незрелищно, не показав храбрости. Это сказал Каркаров. Вот ведь гад — оказывается, здесь оценивается не эффективность и магические способности, но еще артистизм и зрелищность.

Крам получил сорок баллов, а Флер тридцать шесть.

Драко, Майкл Корнер и Роджер Дэвис громко и не стесняясь выражали свое недовольство, считая, что я должен был получить более высокую оценку. А мне на баллы откровенно плевать. Тем более, они практически ни на что не влияют, а лишь определят, в каком порядке мы выйдем на финальное испытание. Хорошо все же знать будущее!

Потом было интервью у Скитер, фотографии и поздравления. В окончании Бэгмен объявил, что следующий тур состоится двадцать четвертого февраля, а пока нам предстоит разгадать загадку яйца и найти подсказку.

Обратно мы возвращались вместе с Седриком и Крамом, в окружении многочисленной толпы. Ученики пели, в полный голос хохотали и пару раз останавливались и пытались зачем-то начать подкидывать и меня и Седрика в воздух.

Флер по каким-то своим причинам не захотела присоединяться к общей компании и в сопровождении нескольких подруг двигалась в хвосте всей процессии.

Тем вечером Хогвартс уснул очень поздно…

Комментарий к Глава VI

когда станут известны имена чемпионов* – термин «чемпион» возник несколько веков назад в средневековье, и обозначал лицо или человека, участвующего в поединке.

========== Глава VII ==========

Глава VII

Мы показывали нашим новым друзьям из Дурмстранга Хогвартс. Конечно, больше всего восторга и изумления вызывал сам замок, но и про окрестности мы не забывали. Куда мы только их не водили! Показали горное озеро, поле для квиддича, Визжащую хижину, постояли на опушке Запретного леса, рассказав страшные истории про пауков и кентавров, и сводили их в Хогсмид. Они увидели менгиры, а также полюбовались на Гремучую иву. В общем, впечатлений хватило с головой.

Как-то раз, всей огромной толпой мы завалились к Хагриду.

— Он печет шикарные кексы, — небрежно, между делом, сказал Драко парням. — Попросите их на пробу, не пожалеете.

Мы рассмеялись, а дурмсранговцы недоуменно переглянулись.

Хагрид был рад нашему приходу, но вот гости из другой школы его не особо обрадовали — как и многие люди, которые предпочитают, чтобы за них думали другие, он почему-то считал их злом и темными, нехорошими магами.

С Хагридом вообще с каждым годом становилось все сложнее и неинтересней общаться. Ведь ему не дали закончить даже третьего курса Хогвартса, и больше он нигде и никогда не учился! По сути, его кругозор достаточно ограничен, он любил мусолить всего несколько тем: о великом маге и человеке Дамблдоре, о моих родителях и о проклятых Пожирателях. Мир в его голове прост и понятен, как галлеон, у которого всего две стороны — добро и зло, хорошие маги и плохие. Полутонов, также как и оттенков, он не замечал. Да их для него просто не существовало! Книг он не читал, ничем действительно стоящим и дельным не увлекался.

Поэтому и наше общение сводилось к набору штампов и условностей. Драко, тот вообще не скрывал от нас пренебрежительного отношения к леснику, не любил к нему ходить и нынче пошел лишь для того, чтобы посмотреть на реакцию гостей.

Луна к великану относилась спокойно, но, в общем-то, безразлично. Она могла внимательно и терпеливо с ним общаться, но я бы не сказал, что это доставляло ей огромное счастье.

Невилл уже давно поумнел и восторженные разговоры Хагрида об Ордене Феникса, о Френке и Алисе Лонгботтом воспринимал совсем не так, как на первом курсе. Хагрид был твердо уверен, что все они прекрасные и умные люди, фактически отдавшие жизни за действительно важные вещи. Вот только Невилл не торопился принимать всё на веру. Да, его родители уже долгие годы находятся в бессознательном состоянии, но почему их руководитель не пострадал и вообще не принимал участия в этих стычках, которые громко прозвали Первой Магической войной? Почему так много «скользких» тем и неприятных, с душком секретов? Почему «великий» Дамблдор, если он такой умный и могущественный, лично не предпринял ни одной попытки, чтобы просто уничтожить Воландеморта?

Влияние бабки Августы, не переносившей Дамблдора от слова совсем, беседы со мной, общение с Малфоем — все это неизбежно сказалось на нашем друге.

Гермиона, которая раньше так любила и всячески поддерживала Хагрида, начинала понимать истинное положение дел. Как-то раз она даже заметила, что «Хагрид простой, как молоток».

Нет, мы его не бросали и даже, как могли, поддерживали, постоянно интересуясь здоровьем, настроением, общим положением дел и не забывая дарить подарки и напоминать о себе. Просто говорить нам стало не о чем. Единственное, в чем Хагрид был по-настоящему хорош — это всяческие магические твари и создания. Да, в этой теме он действительно был крут и обладал зачастую такими знаниями, которые не в каждой книге можно найти. Здесь он был как ходячая энциклопедия.