Еще один шанс

Охнув, тот рухнул на колени и начал медленно заваливаться на бок. Мишка, резким ударом сапога добавив ему ускорения, резко опустился на одно колено и, подхватив револьвер, тут же взял на прицел не успевшего среагировать возницу. Купец стоял слишком далеко, так что для рукопашной не был готов. Да и не станет купец руки марать. У него для этого подручные есть. А вот упавший и возница, это ударная сила, которую нельзя выпускать из поля зрения ни на секунду.

– В общем, так, – подрагивающим от злости голосом сказал Мишка, делая шаг в сторону. – Ты мне не интересен. Я свои дела с теми веду, кто со мной себя честно ведет. Ефрем себя со мной честно повел, а тебя я не знаю. А вздумаешь мешать или, того хуже, мстить, так сгоревшая лавка тебе доброй шуткой покажется. Все понял?

– Ты человека моего зашиб, – угрюмо буркнул купец.

– Жив. Полежит да встанет. На первый раз.

– Митька, отведи пролетку, – вздохнул купец, делая шаг в сторону.

Возница тряхнул поводьями, и Мишка, взяв кобылу под уздцы, аккуратно отвел ее так, чтобы телега не переехала лежащего. Выбравшись на свободную часть дороги, он не спеша зашагал к дому, то и дело оглядываясь и продолжая сжимать револьвер в руке. Спрыгнувший с козел возница пролетки перевернул напарника на спину и, покосившись в спину уходящему парню, мрачно прошипел:

– С револьвертом идет. Не верит. Думает, в спину шмальну.

– И откуда только он такой взялся, – зло выдохнул купец. – Словно сиделец опытный.

– Так охотник он. Им глаза на затылке иметь сам Бог велел. Не то зайдет мишка за спину, и все.

Дождавшись, когда дорога сделает плавный поворот, Мишка отер револьвер от пыли и, сунув его в кобуру, устало вздохнул:

– Да, приятель, врагов ты наживаешь себе просто виртуозно.

Но не успел он пройти и десяти шагов, как из кустов вылез какой-то непонятный субъект и, усмехаясь щербатым ртом, шепеляво спросил:

– Ты, что ли, Мишка-охотник будешь?

– Для кого Мишка, а для кого и Михаил, – отрезал парень, снова подбираясь.

– Да ты не пужайся. Я к тебе с весточкой.

– Ну, меня напугать пупок развяжется. А весточка от кого?

– От Иванов, с каторжного луга. Спрашивают они, грек с тобой уходил… Ушел ли?

– Ушел. Даст бог, по осени о себе знак подаст.

– А чего так долго-то? – удивился мужичок.

– А ему забыли билет в классный вагон выписать. Вот и станет на перекладных добираться, – усмехнулся Мишка. – А весточка-то твоя где?

– Так это, велено тебе передать, что по просьбе грековой, никто тебя трогать из наших не станет. Живи, как сам знаешь. Но и в ответ просьба к тебе будет. Если кто из нужных людей уйдет кукушку слушать, по следу не ходи. Так не всегда будет, но иногда бывает.

– А как я узнаю, кто нужный, а кто так, погулять вышел? – задумчиво поинтересовался парень.

– Скажут тебе, – кивнул мужичок.

– Кто скажет? – не сдавался Мишка.

– Кого пришлют, тот и скажет, – пожал мужичок плечами и уже собрался уходить, когда парень, жестом остановив его, решительно сказал:

– Значит, так. Слушай внимательно. Иванам скажешь, что я их просьбу уважу. Но тут дело серьезное, и кого попало я слушать не стану. Если нужда будет, пусть тебя и присылают. Я тебя вроде как уже и знаю.

– А не много чести тебе станет? – вызверился мужичок, явно обидевшись.

– Ты не ерепенься. Сам понимать должен, дело серьезное. Если я на след встану, никто не уйдет. А вдруг кто решит приятелей своих прикрыть да словом от Иванов попользоваться?

– Ну, ты… – Мужичок задохнулся от такого кощунства, но потом, резко успокоившись, растерянно почесал в затылке. – Ты раскладов наших не знаешь, но дело и вправду серьезное. Ладно. Передам, как сказал.

– Вот и ладно, – кивнул Мишка. – И еще вопрос к тебе имею.

– Спрашивай, – чуть подумав, кивнул собеседник.

– Ваши бывшие все под Иванами ходят? Даже после отсидки?

– Так куда им деваться-то? – развел мужик руками. – Ссыльный – это ж как клеймо. А вдруг случись ему обратно вернуться? От тюрьмы да от сумы, сам знаешь, не зарекаются.

– Это да, – задумчиво кивнул Мишка. – Так неплохо бы Иванам тем бывшим разъяснить, что хозяина слушать дело нужное, да только не в хитрых делах. А то те дела плохо кончаются. Бывает, даже кровью. Да только хозяин всегда чистым останется, а вот бывшему сидельцу снова кандалы.

– Так-то оно так, да только откажешься, хозяин на улицу выгонит. И куда человеку деться? – спросил мужик с хитрым прищуром.

– К уряднику идти, – усмехнулся в ответ Мишка. – Бывший – это не каторжный, ему с властью делить больше нечего. А так сдаст хозяина, и сам чистый, и перед властью благонадежный. А что уж там с хозяином станет, не его печаль. Урядник найдет, как тому хвост прищемить.

– Не по нашим понятиям это, – покрутил мужик головой.

– Так я и не про Иванов говорю. Сказал же, простой сиделец.

– А тебе что с того? – вдруг спросил мужичок.

– Мне-то? А не хочу я, чтобы вас хитрецы всякие в своих делах темных пользовали, да потом вашими же шкурами и прикрывались. Тут, конечно, еще как следует думать надо, но первая мысль правильная. В общем, как Савва говорил, я сказал, ты услышал.

– Добро. Передам, – кивнул мужик и ловко скрылся в кустах.

* * *