Еще один Валентинов день

Рафферти не двигался. Аура спокойствия окутывала Джеймса, полная невозмутимость нервировала. И тут он усмехнулся кривой самоироничной улыбкой.

– Ты показалась мне чрезвычайно доверчивой, – заявил он, сделав еще один глоток.

Ужасно странно, но теперь, когда Рафферти признался во лжи, Хелен вдруг задумалась, есть ли хоть малейшая вероятность, что он говорил правду. Потом в голове лихорадочно заметались мысли.

– Зачем ты это делаешь?

– Делаю что?

– Обманываешь меня.

На мгновение она забыла, как близко он стоит. Рафферти пошевелился, подался вперед и навалился на спорщицу всем весом, вдавив спину в шкафчик. Хелен ощутила пылающую тяжесть мужского тела – кожи, мышц, костей и сухожилий – и поняла, как сильно он ее хочет. Джеймс наклонился и провел губами по ее рту, пахнув кофе, сигаретами и страстью.

– Потому что ты очень соблазнительная.

Хелен позволила себе на мгновение прильнуть к твердым губам, прежде чем отступить.

– А ты не из тех, кто способен противиться искушению? – прошептала она.

– Я стараюсь, советник. Честно, стараюсь.

Отпрянул от нее, и Хелен вдруг замерзла.

– Чем мы займемся сегодня?

– Кто это «мы»? Порядочные люди?

Джеймс посмотрел на нее с явным удивлением, но не произнес всем известную ответную реплику. Но ведь все телезрители без исключения слышали старую шутку из сериала «Одинокий рейнджер». По-видимому, кроме Рафферти.

– Хелен, сегодня День святого Валентина. И, насколько я могу судить, вокруг тебя не толпится куча парней, жаждущих отметить этот праздник вместе. Так что придется провести его со мной.

– И что мы будем делать? Наведаемся в гараж, где тебя застрелили?

– Все это давно в прошлом, – дернул головой Рафферти. – Там теперь дом престарелых, который я вовсе не стремлюсь посетить. Тем более что все обитатели по сравнению со мной просто молокососы.

– Рафферти… – угрожающе прошипела Хелен.

– Обещаю вести себя прилично. Просто притворись, что никогда не слышала о моем бурном прошлом. Считай меня коммивояжером мануфактуры из Огайо, на том и остановимся.

– Коммивояжер? – ошарашено повторила прокурорша. – Мануфактуры?

– Продавец, – поправил Джеймс. – Текстиля и готовой одежды. В «паккарде» остались образцы…

– Рафферти, – снова предупредила она.

– Так как мы собираемся провести день?

Следует вышвырнуть его из дома. Позвонить либо в полицию, либо в психушку. Надо выдумать какой-нибудь предлог и убраться куда подальше. Правда, пока Рафферти ничего такого не сделал, зато лгал с первой встречи. О Билли, о себе, обо всем. И, что самое странное, самое возмутительное, – эта нелепая ложь выглядела невероятно правдоподобной.

– Я собиралась пойти на вечеринку, – услышала Хелен собственный голос.

– У тебя свидание? – недовольно спросил Джеймс.

– Это необычная вечеринка. У меня куча друзей, которые любят отмечать разные праздники. Каждый год закатывают званый ужин а-ля премия Оскар, когда мы все надеваем вечерние наряды, едим попкорн и смотрим кино. На Четвертое июля запускают фейерверки, на Пасху организуют поиск пасхальных яиц [13], где все наряжаются, как для пикника.

– А в День святого Валентина?

Хелен пожалела, что не захлопнула раньше свой чересчур болтливый рот. Она не поверила в небылицы Рафферти, ни на секунду. Но почему-то стушевалась.

– Устраиваем подобие последней встречи гангстеров в гараже, – тихо призналась Хелен, чувствуя себя полной дурой. – Все приходят в одежде двадцатых, пьют якобы нелегальное спиртное, слушают джаз и танцуют чарльстон.

– А в финале каждый получает автоматную очередь? – настолько бесстрастным тоном предположил Рафферти, что Хелен не смогла разгадать его реакцию.

Да и с чего ему по-особенному реагировать, напомнила она себе. Он просто пытался одурачить ее забавной нелепицей. Ежегодная вечеринка с имитацией той бойни всего лишь безобидная шутка, и если Рафферти воспринимает розыгрыши всерьез, пускай тащит свое высокое стройное тело, сексуальный рот и ловкие умелые руки в другое место.

– Нет, – отрезала прокурорша. – В конце концов пары направляются на ужин.

– И кто составит пару тебе?

Господи, неужели он ревнует? Очередная фантазия, конечно.

– Ты, – спокойно сообщила Хелен.

Рафферти на мгновение прикрыл веки, и Хелен показалось, что на суровом лице мелькнула боль. А потом он открыл глаза, в которых явно плескалась привычная насмешка.

– Хелен, тебя никогда не предупреждали, как опасно дергать тигра за хвост? Можешь и пожалеть, что дразнишь меня. Я пытаюсь быть джентльменом, но и у меня есть вполне определенные пределы.

Хелен мечтала вывести лже-джентльмена за эти самые пределы. Или она уже это сделала? С этим субчиком ни в чем нельзя быть уверенной.

– Воспринимай это, как игру, тигр, – ухмыльнулась она. – По крайней мере, тебе не придется искать костюм. Ты и так выглядишь как гангстер.

И сменила тему, пока он не успел ляпнуть чего-нибудь в ответ.

– Мне надо принять душ. Компания собирается в десять тридцать.

Потом заколебалась:

– Разве не хочешь спросить, почему именно в это время?

– Я знаю почему. Именно в это время произошла бойня. У твоих друзей странные пристрастия, Хелен.