Еще одна история (СИ)

Немного помедлив, финвион поднялся с места, чтобы закрыть окна и задернуть шторы, но вдруг внезапный сильный порыв ветра поднял их к потолку, заставив беспомощно колыхаться, опрокинул столик с какими-то флаконами и коробочками, зашелестел страницами альбомов и книг, бывших в комнате. Тут же сделалось темно, так темно, что Арафинвэ и его стражам, да и всем, кто видел эту тьму, стало жутко.

Необычная для Арды тьма длилась лишь несколько мгновений. Внезапно ее сменил яркий холодно-голубой свет, воцарившийся в спальне Нэрвен и осветивший ее всю, вплоть до самых дальних уголков. Источником света была стоявшая посреди комнаты высокая фигура в серебряном плаще.

— Кто ты? — нашел в себе мужество выкрикнуть финвион, заслонившись рукой от яркого света.

Стражи, постепенно оправившиеся от первоначального испуга, встали перед кроватью, на которой недвижно лежала Нэрвен.

Очень скоро слепящий свет сделался вполне переносимым, постепенно померк, позволив взорам Благородного Финвэ и его свиты увидеть, что они удостоились визита Мятежного Вала Мелькора.

Гость стоял, горделиво выпрямившись и задрав подбородок, всем своим видом демонстрируя созерцавшим его свое полное и безоговорочное превосходство во всем.

— Приветствую тебя, благороднейший из детей Финвэ, — торжественно поздоровался Мелькор.

Его собеседник задохнулся от негодования, смешанного с трепетом.

— Что тебе нужно здесь, последний из Валар? — дрожащими губами вымолвил Арафинвэ.

— Я плыл, сделавшись облаком, под голубыми сводами прекрасной Элентари, и случайно взгляд мой упал на твое жилище. С горечью увидел я, что в твоем доме случилось несчастье, — Темный Вала покосился на стражей, за спинами которых находилась кровать Артанис, — А ведь ты знаешь, что своей миссией я избрал помощь нуждающимся в совете, просвещение страждущих знания и избавление страдающих духом от тяготящего их бремени. Я могу помочь тебе и излечить жемчужину твоего сердца от поразившего ее недуга, — Мелькор прикрыл темно-синие глаза и склонил голову.

— Можешь? Ты не шутишь? — спросил потрясенный финвион, делая шаг вперед в направлении Вала.

— Разумеется, нет. В моих силах сделать так, что к Артанис вернутся все прежние чувства, а колдовство, что я вижу на ней, потеряет свою силу и исчезнет без следа, — кивнул с готовностью Мятежный, — И я готов помочь тебе, понимая, как больно видеть собственное дитя, которое страдает…

— Если можешь, помоги Артанис, — попросил Арафинвэ, — Этим ты поможешь всей моей семье. Прошу тебя… — проговорил он с мольбой в голове, глядя на Мелькора.

— В обмен на мою помощь я хочу просить тебя об одном маленьком одолжении, принц финвион. Обещай мне, что не поднимешь против меня оружия, кто бы ни попросил тебя об этом, — Мелькор прищурился, чуть улыбаясь.

— Не поднимать оружия? — переспросил глава Третьего Дома, которому было крайне сложно представить, чтобы он держал в руках настоящее оружие, а тем более, использовал его против кого бы то ни было.

— Именно! — воскликнул Вала, — Ты обещаешь, что не поднимешь против меня меча, ни другого оружия, кто бы ни просил тебя об этом в будущем?

С мгновение Арафинвэ колебался, сомневаясь, боясь подвоха, но потом решился:

— Обещаю! — четко проговорил финвион, — Помоги же, Артанис! — и он как подкошенный рухнул на оттоманку.

Темный Вала снова кивнул ему, а потом сделал знак стражам, и те одновременно отступили от кровати, расступаясь перед ним, пропуская к ложу. Склонившись над Артанис и что-то неразборчиво шепча, Мелькор прикоснулся своим жезлом из черного кристалла сначала ко лбу, а потом к груди Нэрвен, от чего тело ее легонько сотряслось. Завершив лечение тем, что огладил по всей длине волны густых волос из потускневшего золота, Мятежный Вала выпрямился и, снова, повернувшись к Арафинвэ, проговорил с мягкой улыбкой:

— Твоя дочь поистине драгоценность Арды, Благородный Финвэ. Ее жизнь будет полна самых небывалых чудес и великих событий. Не беспокойся, сейчас она спит, — он посмотрел на Нэрвен, которая действительно казалась мирно отдыхающей, таким безмятежным и умиротворенным было выражение ее лица, — Когда дева Артанис проснется, она не вспомнит того, что с ней было, пока она находилась под действием чар, — закончил Мелькор и, спрятав жезл под серебристый плащ, направился к остававшемуся все время открытым окну.

Глава Третьего Дома и его свита провожали его потрясенными, недоуменными взорами. Никто не двинулся с места.

— Помни о данном тобой обещании, — сказал, обернувшись на мгновение, Мелькор и исчез, шагнув на подоконник, растворившись в воздухе, став частью бушевавшей над городом грозы.

Не сразу опомнившись от потрясения, и все еще стараясь осознать, что же только что с ними произошло, стражи кинулись к окнам и затворили их наглухо, задернув шторы. После этого зажгли несколько светильников и множество свечей. Комната Аратнис сразу же приобрела совершенно другой вид — освещенная желтовато-оранжевым светом свечей и синевато-белым, исходившим их переносных ламп.

Вскоре они заметили, что их подопечная шевельнулась на своем ложе.