Еще одна из рода Болейн

– Все зависит от распоряжений королевы и воли нашего дядюшки, – спокойным тоном ответил ему Джордж, дотронувшись до эфеса шпаги. – Марианне выбирать не приходится, ты же знаешь.

Уильям не стал затевать ссору. Горько улыбнулся, сказал:

– Мир, Джордж. Не нужно мне все заново объяснять. Я уже и так понял.

Я отвернулась. Лорд Перси утащил Анну в альков, до меня доносились ее соблазнительные смешки. Она заметила мой взгляд и сказала громко:

– Лорд Перси пишет мне сонет, Мария. Подтверди, у его строфы нарушен размер.

– О, прекрасная дама грозит мне презрением…

– Неплохое начало. – Я решила помочь бедняге. – А что будет дальше, лорд Перси?

– Ясное дело, ужасное начало, – вмешался Джордж. – Ухаживание и презрение – хуже не придумаешь. Податливость – куда более многообещающее начало.

– Податливость меня бы сильно удивила, особенно в девицах Болейн, – не без ядовитости в голосе заявил Уильям. – Хотя все, конечно, зависит от просителя. Сдается мне, Перси Нортумберленд может рассчитывать на податливость.

Анна бросила на него взгляд, весьма далекий от сестринской нежности, но Генрих Перси, полностью погруженный в сочинительство, ничего не заметил.

– Потом будет еще одна строка, я ее не сочинил, а затем что-нибудь вроде – та-та-та та-та-та та-та-та-та забвением.

– Рифмуется с «презрением», – с открытой насмешкой перебил его Джордж. – Теперь до меня дошло.

– В поэме нужен какой-нибудь образ, – объясняла Анна Генриху Перси. – Если собираетесь писать сонет возлюбленной, необходимо сравнить ее с чем-то, а затем повернуть это сравнение так, чтобы получилось остроумное заключение.

– Как это? – переспросил он. – Я не могу вас ни с чем сравнивать. Вы – это вы. С чем мне вас сравнить?

– Вот это звучит хорошо, – одобрил Джордж. – Скажу по чести, Перси, лучше будь оратором, а не поэтом. На твоем месте я бы встал на одно колено и прошептал ей кое-что на ушко. Добьешься победы – только придерживайся прозы.

Перси хмыкнул и взял Анну за руку:

– Звездные ночи.

– Та-та-та та-та-та нежные очи, – немедленно откликнулась Анна.

– Не пора ли нам выпить вина? – предложил Уильям. – А то никак не поспеть за таким сверкающим остроумием. Кто сыграет со мной в кости?

– Я сыграю, – ответил Джордж прежде, чем Уильям успел бросить вызов мне. – Что на кону?

– Пара монет, не хотел бы я такого противника за игорным столом, боюсь проиграться в пух, Болейн.

– Ни за игорным столом, ни в каком другом месте, – сладко пропел мой братец. – Особенно если Перси нам напишет поэму о сражении.

– Непохоже, что та-та-та та-та-та та-та-та-та может кому-то сильно угрожать, – отозвалась Анна. – А пока у нас больше ничего нет.

– Я еще ученик, – с достоинством произнес Перси. – Ученик в любви и ученик в поэзии, а вы со мной так плохо обращаетесь. «О, прекрасная дама грозит мне презрением», похоже, я написал правду.

Анна рассмеялась и протянула ему руку для поцелуя. Уильям достал кости из кармана, бросил на стол. Я налила ему вина, поставила рядом. Мне почему-то нравилось прислуживать ему в то время, пока тот, кого я люблю, делит в соседней комнате ложе со своей женой. Меня будто отодвинули в угол, может, там мне и придется остаться.

Мы играли до полуночи, а король все не появлялся.

– Как ты считаешь, – спросил Уильям у Джорджа, – если он собирается провести с ней всю ночь, может, и нам пора по постелям?

– Мы идем спать, – решительно заявила Анна, властно взяв меня за руку.

– Уже? – умоляюще протянул Перси. – Звезды же появляются на небосклоне ночью.

– И исчезают с рассветом, – ответила Анна. – Звезда нуждается в вуали темноты.

Я поднялась на ноги. Мой муж взглянул на меня.

– А поцелуй на ночь, добрая женушка? – потребовал он.

После минутного колебания я подошла к нему. Он думал, я просто чмокну его в щеку, но я наклонилась, поцеловала в губы, почувствовала, как он потянулся ко мне.

– Спокойной ночи, муженек. Веселого Рождества.

– Доброй ночи, женушка. С тобой моя постель была бы теплее.

Я кивнула. Что тут можно сказать? Невольно бросила взгляд на дверь в опочивальню королевы, где тот, кого я обожала, спал в объятиях жены.

– Может, все мы в конце концов окажемся рядом с собственными женами? – негромко произнес Уильям.

– Это уж точно, – весело воскликнул Джордж, сгребая выигрыш со стола и запихивая его в карман. – Мы все в конце концов окажемся похороненными рядом друг с другом, что бы ни делали при жизни. Подумайте обо мне, рассыпающемся в прах рядом с Джейн Паркер.

Даже Уильям расхохотался.

– А когда он придет, – спросил Перси, – этот счастливый брачный день?

– В середине лета. Но я могу потерпеть и подольше.

– У нее недурное приданое, – заметил Уильям.

– Кого это волнует, – воскликнул Перси. – Любовь – вот что важно.

– И такое произносит один из богатейших людей в королевстве, – с кривой ухмылкой пробормотал мой братец.

Анна подала Перси руку:

– Не обращайте внимания, милорд. Я полностью с вами согласна. Любовь – вот что важно. По крайней мере, я так считаю.

– Нет, ты и гроша ломаного не дашь за любовь, – воскликнула я, как только за нами закрылась дверь.

Анна тонко улыбнулась: