Еще одна жизнь

А вот юрист мне не понравился сразу. Стройный подтянутый шатен, нос с горбинкой, а на правой руке раритетные золотые часы, которые он периодически как бы невзначай выставлял на показ. Вроде бы человек, как человек, типичный интеллигент и коренной столичный житель, да и держался вежливо. Вот только взгляд плохой, подленький и бегающий. А еще я не смог пробить его ментальную защиту, как если бы у него имелся специализированный защитный артефакт. Например, замаскированный под наручные часы. Так что общее впечатление неблагоприятное и господину Маргиту я доверять не мог. По этой причине решил перекроить структуру беседы. Начинать собирался с финансов, а закончить законами. Но лучше переставить эти темы местами, дабы сразу понять позицию юриста, и если он будет против моего замысла возродить клан или начнет уводить разговор в сторону, постараюсь его выпроводить. Лучше, конечно, вежливо, а не пинком под зад, но это уже как получится.

Принесли блюда. Передо мной поставили тарелку с превосходным стейком и официант открыл бутылку вина. Финансист заказал красную рыбу и травяной чай, а юрист нечто странное, пиццу с омлетом, поверх которого возвышалась солидная горка черной икры, и в дополнение к этому кувшинчик весьма недешевого настоя из кореньев эльфийского бессмертника.

Ужин прошел практически в тишине. Играла негромкая приятная музыка. Мы отдавали должное мастерству шеф-повара и обменивались ничего не значащими репликами на проходные темы. Так минуло пятнадцать минут. Официант убрал пустую посуду и, наполнив бокалы, мы перешли к основной цели этой встречи.

— Господин Маргит, мне необходима ваша консультация, — обратился я к юристу.

Он промокнул губы салфеткой и кивнул:

— Конечно, господин Северин. В конце концов, именно я обеспечиваю правовое сопровождение всех ваших дел и семьи Северин.

— В течение ближайшего года я намерен объявить о восстановлении клана и мне необходимо точно знать, что и как делается. Не в общих чертах, а пошагово, вплоть до указания государственных учреждений и кабинетов, в которые нужно зайти, и списка людей, с коими придется пообщаться.

По большому счету юристу не должно быть никакого дела до того, что молодой Северин возрождает клан, так как он наемный работник и консультант. Маргит ничего не решал и не имел на это никакого права. Однако после моих слов у него случилась истерика. Он побледнел, и его интеллигентное лицо покрылось мелкими бисеринками пота. Потом Маргит посмотрел на свои часы, словно они должны подсказать, что необходимо сказать. И в довершение всего этого трагикомичного представления, он наклонился над столом в мою сторону и выдохнул:

— Это невозможно!

— Почему? — совершенно спокойно поинтересовался я.

— Клан распущен и не может быть восстановлен.

— Странно. Поскольку закон утверждает обратное. А вы вроде как юрист и просто обязаны об этом знать.

Маргит замялся, словно простой крестьянин машинально смахнул рукавом с лица пот и, немного успокоившись, привел новый довод:

— Понимаете, господин Северин, есть негласные правила и договоренности между кланами. Ваша семья, к сожалению, потерпела поражение в войне, и не осталось никого, кто мог поднять на Совете Кланов знамя Северинов. Потому клан и был распущен.

На моем лице сама по себе появилась недобрая ухмылка:

— Господин Маргит, перед вами совершеннолетний Северин, а значит, теперь есть, кому поднять наше знамя. Разве не так?

— Но договоренности…

— Я ни с кем не договаривался, господин Маргит, — оборвал я его. — А вы, насколько я понимаю, за моей спиной уже успели это сделать?

— Да как вы смеете!? — попытался возмутиться юрист, поднимаясь со своего места. — Вы не глава клана, а обычный гражданин республики, как и все мы. У меня кристально честная репутация и я не позволю бросать не нее тень. Если хотите знать, то мы, Маргиты, несколько веков помогали Северинам. Да мы…

— Вы уволены, господин Маргит, — снова оборвал я его. — Вместо вас интересы Северинов теперь будут представлять другие юристы. Подготовьте все необходимые для передачи документы.

Собираясь что-то возразить, юрист, словно выброшенная на берег рыба открыл рот, но так и не смог ничего сказать. После чего резко развернулся и поспешил к выходу.

Финансист, наблюдая за нашей беседой, сохранял полнейшее спокойствие, молчал и прикладывался к стилизованному под грубую старину глиняному кубку с чаем. А когда Маргит нас оставил, спросил:

— Мне тоже готовиться к увольнению?

— А есть повод? — задал я встречный вопрос.

— Пока нет, — покачал он головой.

— Ну и слава богам. Кстати, у вас нет на примете хорошего юриста?

Он немного подумал и, вынув из кармана портмоне, достал визитку и протянул мне, а затем сказал:

— Это мой племянник Ивар Харат. Молодой, но ранний. Месяц назад открыл свою юридическую контору и, если вас не смущает, что у него пока нет репутации среди представителей своей профессии, позвоните ему, и он будет прыгать от счастья. Все-таки не у каждого юриста столицы в клиентах одна из старых семей, да еще и с претензией на возрождение клана.