Еще одна жизнь

Для начала купил несколько книг, которые касались истории «Зеленой лиги». Немного погулял, а потом взял в харчевне тарелку шашлыка и кружку хорошего пива, подсел за общий стол, где находилось больше всего людей, и обнаружил здесь собрание ветеранов, настоящих воинов Зеленых отрядов. Они вспоминали славное прошлое, ругали назначенных чиновниками лидеров, которые пришли на смену выборным вождям, и сетовали на то, что давно нет стоящих контрактов, а раскопки древних городов подмяли под себя государственные структуры и кланы. Так что можно было расценить это как брюзжанье неспособных изменить свою жизнь неудачников и, доедая шашлык, я окончательно решил, что отсюда пора валить. Однако один из ветеранов, повадками похожий на хищника из семейства кошачьих, заметил, что я слушаю их разговоры и грубым тоном, повысив голос, спросил:

— Мальчик, а ты чего уши греешь!?

Все обратили на нас внимание и, прожевав последний кусок сочного мяса, я сделал глоток пива и усмехнулся:

— Имею право.

— С чего бы это? — удивился ветеран.

— Я Северин.

— Да ну нах… — удивился он.

Пожав плечами, я медленно поднялся и собрался отправиться к мусорному контейнеру, чтобы выкинуть одноразовую посуду. Но ветеран, быстро выскользнув из-за стола, преградил мне дорогу и потребовал:

— Докажи, что ты Северин.

Я мог легко убрать его с пути. Но зачем нагнетать обстановку, когда можно обойтись без этого? В моей ладони появилось пластиковое удостоверение, которое я протянул ветерану, и он, получив подтверждение, отступил в сторону.

Меня провожали молчанием. Ни единого слова, ни одного скрипа. Все притихли и, подумав, что в этом мире имя Северинов до сих пор кое-чего стоит, я пошел к парковке, откуда собирался на такси вернуться в столицу.

Догнали меня через пару сотен метров. Это были ветераны. Тот самый, который пытался осадить любопытного мальчишку, а с ним еще двое. Судя по их движениям, неплохие рукопашники, которые до сих пор не растеряли форму. Угрозы от них не исходило, и я был спокоен, обернулся к ним и ветераны, выстроившись передо мной, один за другим, отвесив легкие поклоны, представились:

— Бойцовый Хикка, — первым был тот, кого я сравнил с хищником.

— Трехглазый Борис, — назвал себя второй.

— Вороной Чертяка, — добавил третий.

Кивнув, я тоже назвал себя:

— Райнер Северин.

Борис и Чертяка отступили, а Хикка приблизился и продолжил разговор:

— Прошу прощения, господин Северин, я не знал, кто вы.

— Все в порядке, претензий нет, — кивнув, сказал я, а затем предложил: — Пройдемся к парковке?

— Да, — согласился ветеран.

Мы шли, не торопясь, и Хикка сразу обозначил, что ему от меня нужно:

— Уверен, господин Северин, что вам не понравилось то, что вы сегодня увидели. «Зеленая лига» практически мертва. Нет серьезной работы, и нормальные люди не хотят иметь с нами ничего общего. Государство давит, и кланы не дают развернуться. А лидеров лиги, ссылаясь на какой-то замшелый закон тысячелетней давности, теперь назначают в администрации президента. Еще немного и ветераны, которые помнят былые времена, умрут или превратятся в дряхлых стариков, а затем «Зеленая лига» окончательно уйдет в прошлое. Но пока мы живы и есть силы, необходимо бороться. Почти все ветераны это понимают, и несколько лет назад сам по себе сформировался небольшой кружок единомышленников. Собираемся в столице пару раз в месяц. Следующая сходка через неделю и я хотел бы вас пригласить. Ничего криминального или направленного против государства мы не планируем. Урона вашей репутации не будет. Про безопасность тоже не беспокойтесь, обеспечим.

Отвечать на предложение отказом или согласием я не торопился. Лучше немного подумать и прикинуть, насколько это может быть мне интересным. А когда мы вышли на парковку, ветеран стал заметно нервничать и я спросил:

— Зачем я вам, господин Хикка?

Он ответил сразу:

— Вы Северин. Потомок тех, кто создавал «Зеленую лигу», и представитель старого рода. Пока такие как вы были с нами, Зеленые отряды всегда вызывали уважение, и никто не пытался превратить нас в клоунов. Я не собираюсь уговаривать вас вступить в лигу. Но вы вращаетесь в таких кругах, которые недоступны нам, и сможете хотя бы озвучить мнение ветеранов среди тех, кто принимает решения.

— Господин Хикка, я последний Северин и у меня почти ничего не осталось. Ни богатств, ни земель, ни армии, ни влияния на политиков и аристократов. Поэтому я вряд ли смогу быть вам полезен.

— Это сейчас так. А что будет через пять лет? Или через десять? Мы с вами этого не знаем, и я говорю откровенно, упускать возможность поближе сойтись с представителем старой семьи нам бы не хотелось.

— Ваша честность подкупает, — усмехнулся я. — Однако что с этого буду иметь я?

— А вы приходите на нашу сходку и, наверняка, мы найдем, чем вас удивить, господин Северин, — подмигнул он.

— Идет, — согласился я. — Говорите адрес и назначайте время.

Глава 11