Еще одно путешествие на край земли

Перед самым отплытием Саня пошел разыскивать Механика. Собака лежала, укрывшись от ветра, под Саниным вездеходом. Механик догадывался, что Саня скоро уедет. Он это почувствовал, как только увидел корабль.

— Ну, прощай, друг. Сейчас уходим. Проводи, — сказал Саня. Механик поднялся и поплелся за ним.

Заревел, покатился над льдинами, над голыми сопками хриплый гудок. Зимовщики сгрудились на палубе.

Механик молча стоял на холме и смотрел на корабль.

Саня помахал ему шапкой, но Механик не пошевельнулся — то ли не захотел, то ли не увидел: глаза его уже утратили былую зоркость.

Так они расстались навсегда...

— Умный пес был, — повторил Саня.

— Да, прекрасная собака, — согласился я. И мы немного помолчали...

МОСКВА — 13 783 КМ

...Нет сомнения в том, что огромные пространства суши на Юге, возможности использования которых в настоящее время строго ограничены, когда-нибудь будут эксплуатироваться наряду с ресурсами других стран.

Дуглас Моусон

— А как перезимовали? — перевел я разговор на другую тему.

— Нормально.

— Никаких особенных случаев не было?

— Да нет, ничего особенного. В прошлом году при разгрузке корабля товарищ мой упал с барьера вместе с вездеходом в море, но он пловец отличный — вынырнул. Правда, только выплыл — ему сверху на голову ящик свалился, к счастью не тяжелый, и он опять сумел вынырнуть. Тут ему сетку спустили, достали. А в остальном все нормально. Пожары у нас были кое-какие в домиках, но небольшие — быстро потушили.

— Так дома же теперь здесь негорючие.

— Снаружи-то, точно, металл, а внутри — облицовка, лаки. Еще как горит. Только, конечно, это не то, что было в старых домах, там под снегом, как в душегубке. Здесь легко по коридору выскочить.

— А пуржило зимой сильно?

— Да нет, нормально. Один у нас потерялся, правда рядом с домиками, поэтому его тут же нашли.

Нас уже несколько раз перебивали. Требовался вездеход — на аэродром.

— Вот, пообедать не дают, — проворчал Саня, но заторопился и, не доев, побежал.

Я вышел на крыльцо. Внизу толпились отобедавшие полярники. Курили, обсуждали новости. Я увидел бородатого зимовщика, с которым говорил утром. Он тоже заметил меня и приветливо кивнул. Я подошел к нему. Он живо поинтересовался:

— Ну как, станция понравилась?

— Да, очень.

— Еще бы, много здесь труда вложено.

— Первый раз здесь зимовали?

— Это я-то? — Он возмущенно оглядел меня. — Третий! И каждый раз по пятнадцать месяцев. Можно сказать, половина домов здесь моими руками выстроена. Только за последние два месяца пять новых поставили.

Я с уважением посмотрел на его руки.

— Сколько времени уходит на сооружение алюминиевого дома?

— Когда первый раз ставили, четыре месяца провозились. Теперь же ставим его за пятнадцать дней. Сваи забиваем два-три дня, еще два-три дня идут на сборку, а остальное время — на доделки.

— А сколько человек работает?

— Восемь — десять. Я сам — бригадир. Строители у нас не новички, не один раз здесь побывали. Вот в эту зимовку нам поздно подвезли материал, только в марте. Пришлось строить в апреле — мае. Зима в разгаре. Щиты ветер, как картонки, из рук вырывал, швырял их по станции — того гляди, изуродует, а ничего, строили. — И бригадир гордо посмотрел на меня.

— У меня здесь товарищ перезимовал,— сказал я, — Феликс. Тоже не в первый раз, но устал он после этой зимовки.

— Знаю его, — подтвердил строитель. — Я с ним недавно говорил. Устал, конечно. И я тоже устал. Теперь отдыхать буду. Года три-четыре никуда не поеду.

— А потом вернетесь сюда?

— Сюда? Может, и вернусь. Вложено много...

Неподалеку от кают-компании находится столб с указателями расстояний до различных географических пунктов. Это тоже нововведение. Я направился туда. Ко мне подошел Слав — болгарский писатель и журналист, только что прибывший на Молодежную.

— Ну-ка щелкни меня, попросил он, — на фоне этого географического чуда. — И он протянул мне свой фотоаппарат.

Все указатели, кроме одного, смотрели на север, в сторону моря, где за Южным океаном лежали другие материки.

Северный полюс —17 555 км
Москва — 13 783 км
Ленинград — 14 247 км
Варшава — 13 470 км
Берлин — 13 640 км
Париж — 13 496 км

Лишь одна стрелка глядела на юг, назад, в сторону ледникового щита. На стрелке надпись:

«Южный полюс — 2486 км».

Две с половиной тысячи, можно сказать, рукой подать по сравнению с гигантскими расстояниями до Европы.

Перед тем как покинуть Антарктиду, полярники традиционно фотографируются около столба расстояний.

— А до Софии будет меньше 13 тысяч, — подсчитал Слав. Чувствовалось, он огорчен тем, что на станции нет соответствующего указателя.