Еще одно убийство...(СИ)

— Я не знаю, он не мог говорить. Но, похоже, что всё тот же парень, который преследует всех нас. Вероятно, он же убил журналистку. Правда, я пока не могу понять, чего он добивается.

— Прости, что сказала тебе о Круспе, я не должна была этого делать, — она подошла вплотную и взяла его за руки. — Ты прав, что заботишься о них. Я понимаю, как важно для тебя то, что ты делаешь.

— Ничего, — он сжал её ладони и, наклонившись, поцеловал в щёку. — Всё хорошо. В тот раз было намного хуже и ничего, мы справились.

— Да, — она прижалась всем телом, и Кристоф заметил, что жена дрожит.

— Ну что ты, милая, — он погладил её по спине. — Всё будет хорошо. Не волнуйся. Я на днях найму охрану.

— А если он похитит тебя, — Регина подняла на него глаза. — Как тогда похитил Риделя? Я сойду с ума, если так случится. Пообещай мне, что не станешь рисковать понапрасну.

— Обещаю, милая. Не бойся, меня никто не похитит. Тогда дело было на концерте, и мы не ожидали нападения, а сейчас всё по-другому. К тому же мы дома, в Берлине, и тут он нам ничего не сделает.

Кристоф и сам очень хотел поверить в то, что говорит, но получалось с трудом. Жена уткнулась носом ему в грудь. Он ощущал аромат её туалетной воды и запах шампуня для волос. У ног крутился пёс и тыкал мокрым носом в ботинки. Шнайдер ведь чуть было не потерял всё это тогда, в Аугсбурге. От этих мыслей по спине пробежали мурашки.

— Может, нам лучше остаться и пообедать дома? — Регина снова подняла глаза. — Закажем китайской еды.

— Нет, поехали, — Шнайдер поискал глазами ключи от машины. — Если будем бояться и сидеть дома, то считай, он победил.

— Кто? — она отошла от него на шаг.

— Маньяк, или кто бы там ни был. Он этого и добивается, хочет нас запугать, заставить трястись от страха, бояться шороха в ночи. К чёрту, — Шнайдер нашёл ключи — они лежали на столике рядом с телевизором, подошёл, взял их и решительно пошёл к выходу.

Они сели за столик в дальнем углу, у стеклянной стены. Официант принёс заказ и бесшумно удалился. Шнайдер быстро расправился со своей рыбой и теперь пил тёмное пиво из запотевшего стакана, поглядывая на людей, проходящих мимо, но это быстро наскучило. Он повернулся к Регине. Она ела медленно, отделяя ножом маленькие косточки прямо в тарелке. Её рыба должна была давно остыть. Шнайдер передёрнул плечами, ему такой способ поедания рыбы казался кощунством.

— Неприятно всё это, — сказал он и поставил стакан на стол.

Регина подняла на него глаза, кивнула головой и продолжила есть.

— Я всё время жду нападения. Ночами кошмары снятся.

— Угу, — промычала Регина. — Может, нам пока уехать? В другую страну? Или город?

— Да не могу я, — он раздражённо махнул рукой, — у нас работа. Мы только начали, сейчас свалить было бы подло. И так сроки с альбомом затягиваем.

— А они без тебя не смогут? Потом запишут твои партии, всё равно ведь вы так и делаете. Ребята прекрасно справятся и без тебя, всё равно вы больше ругаетесь, чем работаете.

— Спорим, а не ругаемся. Нет, так нельзя. Мы команда и привыкли всё делать вместе. К тому же, через пару недель мы все поедем в Испанию, там студия дешевле, и можно спокойно поработать, не отвлекаясь ни на что.

— А ты мне собирался об этом сказать? — жена смотрела с осуждением.

— А разве я не говорил? — он отпил пива и поставил бокал на стол.

— Нет, ты никогда ничего мне не говоришь, — гневно бросила она и отвернулась.

— Ну, сейчас же сказал, — он попытался перевести всё в шутку, но Регина, кажется, хотела с ним поругаться.

— Мне не нравится, что ты ставишь свою работу на первое место. Можно подумать, ты там жизни спасаешь, и без тебя что-то случится. Глупости это всё, Шнай, — она отпила немного сока из своего стакана.

— Нет, это не глупости, это дело моей жизни, — сказал он раздражённо.

— Боже, Шнай. Ты так говоришь, словно от тебя там что-то зависит.

— От меня очень многое зависит, — он начал закипать, как и всегда, когда жена принижала значимость его работы.

— Ты же не вокалист, половина фанатов даже не знает, как тебя зовут, — она отложила вилку и прожигала его гневным взглядом. — А уж на этапе записи от тебя вообще нет никакого прока.

— Ты ошибаешься, — процедил он сквозь зубы. — Я говорил тебе сотню раз, что именно я задаю темп, и только на меня ориентируются ребята.

— На сцене! — воскликнула она, и несколько человек за соседними столиками обернулись.

— Прекрати кричать, — прошипел Шнайдер.

Он изо всех сил сдерживал ярость. Регина вела себя так, словно не он зарабатывал большую часть их семейного бюджета и должен был оправдываться за своё занятие.

— На сцене, — повторила она уже тихо и снова отпила из стакана. — А в студии вы всё делаете по отдельности, и я не понимаю, зачем рисковать жизнью ради этого. Это всё женщины?

— Какие ещё женщины? — он смотрел на неё с недоумением и злостью.

— Я уверена, что Линдеманн водит баб на репетиции, он не может не водить. Я помню, как перед концертом в гримёрке толпились эти фифы. Кто они такие? Где он находит этих первоклассных шалав, готовых на всё ради секса со звездой?

— Причём тут девушки Тилля? — Шнайдер тяжело выдохнул.