Еще раз с чувством [СИ]

Лайтвуд тяжело вздыхает. Большие оленьи глаза Стайлза глядят на него слишком умоляюще.

И почему он никогда не может ему сопротивляться?

Он вообще-то не против «Звездных войн», но устраивать марафон из четырех фильмов за один день — даже для него перебор.

Но Стайлзу скучно.

Дерек и Магнус уехали совсем недавно, у них впереди ещё целая неделя командировки, а Алек уже готов лезть на стену. И не только потому, что скучает по своему мужу.

Он скучает по Магнусу тихо. Звонит по вечерам, нагружает себя работой и старается не думать о любимом.

Стайлз скучает громко. Наверное, не осталось ни одного знакомого, соседа или обычного прохожего, который бы не знал, что у Стилински уехал муж. Телефон Дерека разрывается от миллионов сообщений за час, большинство из которых — просто смайлики. Веселые смайлики, грустные смайлики, плачущие смайлики, красные сердечки, жёлтые сердечки, синие… Иногда Стайлз выстраивает их по цветам радуги.

Ещё у них на кухне к холодильнику прикреплен огромный календарь, где Стайлз вычёркивает красным маркером дни, проведенные без Дерека.

Но в будние еще как-то терпимо. Работа отвлекает Стилински хотя бы ненадолго, а вот в выходные хуже всего.

Большой дом, в котором они живут вчетвером (оказывается в том, что брат женат на твоем лучшем друге, а ты женат на лучшем друге брата есть свои преимущества), вычищен до блеска. Броуди уже не держится ни на одной из своих четырех лап и прячется под кроватью, когда Стайлз снова изъявляет желание с ним погулять. Холодильник на кухне забит приготовленными на неделю ужинами.

Со всем этим Стилински справляется так быстро, что невольно возникает вопрос, а не Флеш ли он. Впрочем, вопрос быстро отпадает, потому что после любого занятия Стайлзу снова становится скучно. И тогда он пристает к Алеку.

За сегодняшний день они успевают поиграть в приставку, сходить в кино на новые «Звёздные войны», а потом прийти домой и устроить марафон классических эпизодов: с четвертого по шестой.

Алеку кажется, что у него уже слезятся глаза, но Стайлз смотрит на него так умоляюще, что он находит в себе силы лишь обречённо кивнуть.

— Ура! — Стилински подпрыгивает на диване и потирает руки. — Я тогда на кухню за попкорном, а ты переключай.

Алек с сомнением смотрит на три тарелки из-под попкорна, которые они со Стилински успели слопать. Он почти уверен, что так питаться нельзя. Его поражает, что повёрнутый на здоровом питании друг так беспечен.

Может быть, вместе с собой Дерек увез какую-то часть Стайлза?

«Угу, мозг» — услужливо подсказывает внутренний голос, и Алек усмехается своим мыслям.

Стайлз возвращается ещё с двумя тарелками — с карамельным и солёным попкорном. Он берет по паре штук из разных тарелок и засовывает их в рот. Алек даже не удивляется. Привык, что от друга можно ожидать всего, чего угодно.

На экране летают корабли, Альянс повстанцев борется с Галактической Империей, Лея узнает тайну своего рождения, а Энакин возвращается на светлую сторону. Попкорн заканчивается ещё на первой трети фильма, а Алек к нему даже не притрагивается.

Внезапно телефон рядом с ним разрывается трелью звонка, и Стайлз шикает на Алека, чтобы тот «выключил свою адскую трубку и не мешал смотреть».

Только это показательное выступление остаётся без реакции — Алек уже не обращает внимания на друга. Он не может сдержать улыбку, потому что на экране высвечивается «Магнус». Лайтвуд быстро вскакивает с места и выходит на кухню, по пути отвечая на звонок.

— Магнус?

— Александр, — голос Бейна хриплый, и он скорее выдыхает это имя, чем говорит его.

Алек напрягается. В голове возникают сотни картин того, что могло произойти с его мужем так далеко от дома. Япония, конечно, не самая опасная страна в мире, но все же.

— С тобой все хорошо?

— Не хорошо, сладкий. Очень не хорошо. Я скучаю по тебе. Я люблю свою работу, но не тогда, когда она забирает тебя у меня так надолго, — в трубке раздается гортанный стон.

По телу Алека проходит невидимая волна, потому что он слишком хорошо знает эти стоны.

Стоны не отвращения, не боли.

А дикого возбуждения.

— Магс? — его голос становится на несколько октав тише и тоньше.

— Просто говори, Александр. Пожалуйста, — просит сквозь зубы, потому что на большее просто нет сил.

А Алек не может вымолвить ни слова. Его воображение слишком ярко рисует Магнуса, который лежит на кровати и одной рукой держит телефон, а другой проводит по члену, обхватывает поджавшиеся яйца, а потом скользит влажными от смазки пальцами в ложбинку между ягодиц.

Лайтвуд не то что говорить, он дышать не может. Все его мысли, чувства и эмоции тянутся вниз живота. Кровь приливает к члену, и тот моментально напрягается.

Силы находятся только для того, чтобы прислониться к дверце холодильника.

Прерывистое дыхание в трубке совершенно не помогает.

— Александр, — почти умоляющий шёпот выбивает всю почву из-под ног.

Рука сама касается пояса домашних штанов, и надо приложить все усилия, чтобы не забраться под него и не обхватить плоть дрожащими пальцами.