Ещё один брак по расчёту (СИ)

Аларика же под этим взглядом слегка покраснела, но похоже, от удовольствия, а не смутившись. Она и правда округлилась, причём равномерно, не просто живот наметился. Но сир Кристиан был прав, ей это шло, признала Катриона. А вот дриадского в ней ничего и в помине не было, тут чародейка, похоже, промахнулась: и глаза, и уши, и нижняя челюсть, и цвет волос — всё было самым обычным. Человеческим.

Ещё Катриона, глядя на округлившуюся и похорошевшую помощницу, хмуро подумала, что самой ей впору Феликса Каттена просить, чтобы осмотрел их с Меллером обоих. Разве бывает так, чтобы оба были молоды, здоровы (ну, почти — консорт уже гораздо лучше выглядел, отдохнув и отъевшись на парном молоке, свежих яйцах и первой зелени; не зря его сюда отправили из Озёрного, хоть он, оказывается, и считал это ссылкой), но при этом никак не могли зачать ребёнка? Или это то самое проклятие так действует? Маг-целитель видит их, проклятия эти? Или надо этого… как же его?.. в общем, злого тёмного колдуна искать?

К вечеру пошёл дождь. Он, в сущности, весь день собирался понемногу. Всё же неприветливый и суровый Хмурый хребет был гораздо честнее пакостного Серого кряжа: над тем облака могли неделю висеть, то распухая и сползая по склонам, как слишком сильно поднявшееся тесто по стенкам квашни, то подтаивая и оседая в котловине — а могли в два-три часа накрыть всё баронство и соседей в придачу, устроив грозу с ливнем и градом, хотя вроде бы только что невинно синело лживо-чистое небо. Хмурый своими тучами обкладывал небо неторопливо и основательно, зато уж надолго, не то что подлый и непредсказуемый Серый кряж, грозы’ или снежного бурана с которого хватало от силы на полдня. Нет, если непогода шла с Хмурого, это было на неделю, не меньше.

Сир Кристиан, понятно, остался ночевать. И не в гостевой спальне, а у Меллера, с чего-то вдруг согласившегося приютить баронского сына. Все уже, в общем, улеглись, устав за день, только Катриона упрямо дошивала домашнее платье из того самого льна с так хитроумно вытканными узорами, что ткань казалась вышитой в тон основе. Лён был не отбеленный, смотрелся скромно, и Катриона даже чёрной тесьмой раздумала его отделывать. Платье это она ни жить ни быть хотела закончить к Воротам Лета, когда в гости к Аларике собирались приехать — и наверняка не на денёк — её матушка и младшая сестра.

А ещё сир Кристиан привёз приглашение на имянаречение своего долгожданного племянника, и уж на такое торжество точно соберётся всё баронство и половина соседей. Не ехать же на него в платье сиры Мелиссы, кое-как перешитом и не прикрытом уже беличьим полушубком, как это было зимой. Пообносилась она, Катриона из Вязов, чего уж там, а дорогие соседушки точно захотят почесать языки об супругу богатенького простолюдина, которая, несмотря на все его денежки, так и ходит в обносках с чужого плеча (даром что сами за такие обноски передрались бы, вздумай Катриона их кому-то ещё предложить). И хоть как объясняй глупым клушам, что брали Гилберта Меллера в консорты ради новой крепости, а не ради новых тряпочек! Нет уж, проще спешно, исколов себе все пальцы, сшить два-три новых платья, чем выслушивать вежливые колкости, высказанные медовыми голосами.

Так что Катриона шила, шила и шила, хотя за окном уже совсем стемнело. Впрочем, Рената, которой тоже с чего-то не спалось, кошкой свернувшись в кресле, читала какую-то устрашающей толщины книжищу. Над креслом она, как водится, подвесила шар ведьминого огня и такой же засветила для Катрионы. «Терпеть не могу вонь горного масла», — буркнула она в ответ на «спасибо». Катрионе этот запах тоже не очень нравился, но горела лампа гораздо ярче любых свечей, а портить глаза при огарке, когда есть возможность как следует осветить рабочий стол и всё, что на нём и рядом с ним… ну, должна же быть польза от богатого консорта, кроме новых тряпочек? Особенно если сам он постель делит не с законной супругой, а с сыном её сюзерена.

Шар над головой тихонько потрескивал и то ли гудел, то ли жужжал негромко. Шелестел дождь за окном, шуршала страницами чародейка. В остальном было тихо — тяжёлые, надёжные двери комнат закрывались плотно, и ни звука из-за них не доносилось.

— Ревнуете? — вдруг спросила чародейка и даже книгу опустила на колени, заложив её пальцем.

— Нет, — буркнула Катриона, не отрываясь от шитья. — Мне просто не нравится, что сир Кристиан так себя ведёт… Сиру Аларику он же не тащит к себе в постель прямо на глазах у её супруга. А при мне, значит, можно обхаживать моего консорта?