Ещё один брак по расчёту (СИ)

Высказывать это вслух Катриона, понятно, не собиралась, но настроение у неё и без того было неважное. А тут ещё и Мадлена ёрзала у неё на коленях, словно её в крапиву посадили, а не в седло. Понятно, что у крестьянской девчонки не было и не могло быть привычки к седлу, но всё равно… раздражало это ёрзанье несказанно — Катрионе же лошадью править приходилось, а у Сороки шаг был лёгкий, ровный, зато характер мерзкий, только отвлекись. Спасибо, хоть молчала (Мадлена, конечно, не кобыла), только головой вертела во все стороны, а не трещала, как сорока, спрашивая обо всём, что попадалось на глаза. Впрочем, Катриону она пока что считала сеньорой, «ихней милостью», а не тёткой. Вот привыкнет немного, освоится, и тогда уж, Канн милосердная, только терпения бесконечного где-то набираться, без которого детей и прибить недолго. А потом ещё и свои появятся… Не лучше ли, кстати, обойтись двумя, какого бы пола они ни были, иначе просто свихнёшься от этих бесконечных «а зачем?» и «ой, а это чего?» Или даже одного хватит: вон, кузина есть уже, чтобы не скучно было одному. «Учи’теля у консорта попрошу вместо музыканта, которого он мне так и не привёз», — утомлённо подумала Катриона.

Церемония была короткой и деловитой, никакого празднования Катриона устраивать не собиралась. Нотариус и старшая жрица записали изменение сословия Мадлены из Вязов, ныне признанного бастарда покойного сира Вальтера, Катриона купила для её матушки в лавочке Кааса отрез бязи, ярко-зелёной с алыми цветами, а свидетели, как полагается, сделали малолетней сире Мадлене подарки. Сира Луиза расщедрилась на розовое платьице с кружевами, заметно ношеное, зато сшитое настоящей портнихой в Озёрном, а сир Матиас подарил тонкую серебряную цепочку с чёрным гладким камушком, обточенным в форме капли.

— Это гагат, сира, — сказал он. — Простой недорогой камень, его ещё называют чёрным янтарём. Пусть девочка носит не снимая. Агата сказала, что всё чисто, но согласилась, что подстраховаться никогда не мешает.

— Это оберег?

Сир Бирюк кивнул, а Катриона не рискнула спросить, сколько же взяла за работу Агата Голд. Может быть, со своего брата-наёмника не так дорого, как с обычного заказчика? В любом случае подарок сделан, и лишние расспросы могли показаться обидными для человека, который потратился ради совершенно чужого ребёнка. Катриона просто поблагодарила сама и легонько подтолкнула замершую в восхищении от ярко-розового платья Мадлену: невзрачную подвеску та еле заметила.

Мать Саманта смерила оберег неприязненным взглядом, но смолчала. Она в разговоре с Катрионой до сих пор еле цедила слова, а глядя на неё, и другие жрицы с послушницами, были холодны и молчаливы, так что из часовни Катриона вышла с чувством несказанного облегчения. Ну, и выполненного долга заодно. На празднике Последнего Колоса она собиралась объявить о признании Мадлены своей племянницей и после этого, не дожидаясь Белой Дороги и исполнения пяти лет, забрать девчонку в крепость. Пусть привыкает.

А пока что Катриона хотела ещё кое с кем посоветоваться.

— Агата Голд, вне всякого сомнения, признанный авторитет в том, что касается тёмной магии. Но когда малефикар берётся рассуждать о деторождении… — Каттен по-кошачьи фыркнул. — Слушайте её больше, сира.

— Я уже вообще не знаю, кого слушать, — проворчала Катриона, одеваясь.

— Слушать — всех, — со смешком отозвался целитель, споласкивая руки: он заранее, ещё до осмотра, налил свежей воды в медный таз, такой яркий и блестящий, словно его каждый день начищали речным песком и мелом. — Прислушиваться… С годами, с опытом поймёте сами, к кому стоит прислушаться, а чьи слова полезнее пропускать мимо ушей. Сказать: «Спасибо за совет, вы очень добры», — а сделать по-своему. Возможно, и я окажусь в их числе — кто знает?

Он вытер руки, сел за стол и кивнул Катрионе, приглашая сесть напротив.

— Всё у вас в порядке, сира, — сказал Каттен. — Я думаю, вы с господином Меллером просто не привыкли ещё друг к другу. Иногда на такое привыкание уходит года два-три, это нормально. Тем более, что с супругом вы видитесь не постоянно, а с большими перерывами. Вот и сейчас разберётся он с постройкой теплицы и опять уедет, Сот ведает на какой срок, верно?

— Да, наверное, — признала Катриона.