Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

- Мне очень важен ваш взгляд - и женский, и аналитический... - ответил Жозеф Менар. Затем задумался на несколько секунд и добавил: - Да, и ещё одна просьба к вам, касающаяся этой же самой истории.

Женщина кивнула и села опять.

- Мы должны вернуть Винсену вещи, которые забрали тогда на экспертизу. Формально обязаны, хотя он, конечно, без них обошёлся бы... И, кстати, уже чуть ли не месяц назад должны были бы это сделать... Так вот, поезжайте именно вы, и сделайте это утром, в тот день, когда, позвонив, застанете жену Винсена дома. Она ведь иногда, хотя и не часто, работает в послеполуденную смену.

- Вы хотите, чтобы я увиделась с ней наедине? - спросила Натали, и вопрос её прозвучал полуутвердительно. - Вы предвидите, что она спросит о чём-то таком, - Симоне слегка замялась, подыскивая нужную формулировку, - задаст некие вопросы, на которые сам Винсен... наверное, не решился бы?..

- Вот-вот, вы прекрасно всё понимаете, - быстро подхватил Менар. - Эта история психологически, эмоционально затянула нас - всех четверых. Мы знаем тайну четы Винсен, и это знание, что ни делай, налагает на нас бремя. Видите ли, основная причина того, что я встретился с Андре Винсеном недели три назад, - не самолюбивое желание показать ему: я всё знаю... Нет, я чувствовал ответственность за то, что происходит в его душе. И ему самому сказал тогда, что знающий и отпускающий с миром подобен священнику... Впрочем, я же все детали разговора изложил тогда вам, Брюне и Клемену... кажется, я и это не упустил... - он вопросительно взглянул на Натали.

- Не упустили, - улыбнулась женщина. - И эта ответственность, - добавила она чуть печально, - включает, видимо, и долг не утаивать от них то, что они пожелают узнать... даже если это причинит им боль...

- Да, именно так, вы опять поймали мою мысль, как бабочку в сачок. Это очень тонкая и сложная ответственность. С одной стороны, мы понимаем их, и даже сопереживаем; и я тогда, под конец, признался ему, что едва ли и кто-то из нас не нажал бы на "кнопочку", уничтожая тех, кто "грядёт по души" его близких... Но это - с одной стороны. С другой же ... сейчас, подождите, - он опять - заметно волнуясь, - закурил... - Скажите, если вам будет очень мешать... - добавил извиняющимся тоном...

- Да курите, господин комиссар, я, в конце концов, не беременна, - сказала Симоне. "Он намного более эмоциональный человек, чем может показаться на первый взгляд" - подумалось ей. Подумалось не впервые: она хорошо знала комиссара.

- Ну, так вот, Натали, с другой стороны, - продолжал Жозеф Менар всё так же взволнованно, - особенно "щадить" их я тоже не собираюсь. - Произнося слово "щадить", он согнутыми пальцами обеих рук изобразил кавычки. И сделал паузу, ожидая её реакции.

- Так "щадить", - промолвила Натали, - было бы, пожалуй, даже не совсем по-честному. Если Луиза Винсен спросит, кем были те, чьи жизни отняты её мужем, - вы хотите... ну, что ж, и я тоже считаю, что надо рассказать всё...

- Да, расскажите всё, включая содержание компьютерного дневника Дюпон, который побудил вас к этому... боюсь, Натали, опасному розыску... Впрочем, я вас уже достаточно ругал, повторяться не буду...

Женщина чуть виновато опустила глаза.

- Включая историю, искалечившую ей жизнь, - продолжал комиссар. - Нам - своё обременяющее, тяготящее знание, им - своё.

- Если она спросит, - повторила Симоне всё с той же ощутимой печалью в голосе, - а она спросит, я уверена... то, значит, они это знание заслужили... заслужили в обоих смыслах, как дар и кару.

- Как дар и кару, - повторил комиссар, что-то обдумывая. - А скажет ли она ему, если узнает... что вы думаете об этом, Натали? Или со свойственной ей бережностью скроет от него... будет нести крест этого знания одна?

Натали ответила через несколько секунд - медленно и задумчиво:

- Крест знания... и, получается, крест выбора - сказать ли ему? Здесь я, пожалуй, не берусь предполагать... Может быть... может быть, если скажет, то не сразу... Но он, вполне возможно, и не даст ей скрыть, - добавила она внезапно. - Он, узнав о моём приходе, спросит её - о чём был разговор. И спросит - он далеко не глупый человек, - не заходила ли речь об этом... И, если Луиза попытается умолчать, - почувствует и поймёт по её тону, что она "лжёт во спасение"...

Они помолчали полминуты. Потом Натали всё так же медленно и как бы размышляя вслух произнесла:

- Вы назвали это наше знание тяготящим и обременяющим. Вам всё ещё не даёт покоя та дилемма, которую мы обсуждали в машине... дилемма между человеческим и профессиональным? Ведь именно это побуждает вас желать встречи с человеком, которому вы позвонили?

Комиссар, глубоко и "вкусно" затянувшись, сцепил руки и сделал ими резкое, рубяще-удалое движение вниз - так разбивают рукопожатие при заключении пари, вспомнилось ей...