Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

А Андре ненароком вспомнил, как более двенадцати лет назад, ночью - тоже ночью, - вернулся домой после того свидания с Луизой. После свидания, на которое он её пригласил решившись внезапно... и они целовались в парке под моросившим дождиком... Он вернулся тогда охваченный таким сияющим облаком счастья, что и думать не мог о том, чтобы ложиться спать; он большую часть ночи играл в стратегическую многоэтапную игру "Возвращение в Атлантиду". Вот эту-то игру он сейчас и вспоминал. Там надо было вести нечто вроде танка, отстреливаясь сначала от медлительных, легко побеждаемых стражей, но потом путь заступали панцирные монстры, которых обычный снаряд не брал и которым можно было противостоять только успев отгородиться минами; а далее появлялись некие проворные хвостотелы, от которых надо было вовремя прятаться в нише - иначе конец, - и лишь тщательно улучив мгновение, стрелять... И ещё позже надо было в течение пяти этапов сражаться на открытом пространстве с ещё более стремительными подобиями самолётов - эти двигались мощными, непредсказуемыми рывками, так, что тут многое зависело от везения, и чтобы всё-таки пройти эту стадию игры, нужен был максимальный запас "жизненных сил"... И Винсену в память навсегда врезался образ - именно образ, скорее чем точный мотив, - звучавшей тогда фоновой музыки... Она была аукающе-приглушённой, с полузамирающими придыханиями, слов - на английском языке, - было не разобрать... и было в ней нечто "обрекающее", сулящее неотвратимость... В том настроении, в котором он тогда был, это воспринималось как замечательная приправа к игровому приключению, - да, тогда ощущалось, будто все приключения теперь будут только игровыми, а жизнь будет столь же щедра, светла и ласкова, сколь в этот истекший вечер, предвозвестивший счастье с любимой женщиной... Но сейчас... сейчас эта музыка опять звучала в нём, и теперь она словно бы возвещала приговор... к чему? Вот ты сидишь рядом, чудная наша доченька, а через час, через час тебе взрежут твою полудетскую плоть... и ты сама избрала это, и ты не позволила бы нам запретить тебе... ибо именно запретив, мы предали бы тебя - не только малышку, но и тебя, - скорее чем подписав это безумное согласие...

А Жюстин говорила уже о бабушке и дедушке, она просила привезти их к ней - "только езжайте, папа, втроём на такси, не надо дедушке за руль сейчас... ни тебе, ни ему не надо...". "Она права, Андре, - сказала Луиза, - и в самом деле... да, конечно, приезжайте все вместе..." И - резко вдруг замолчала; он почувствовал, что у неё опять преддверие чего-то вроде случившегося часа три назад выплеска - очень, правда, кратковременного...

Он сильно сжал ей запястье, вытянув руку за спину Жюстин...

И в этой поездке время тоже, словно сжалившись над ними, текло быстро. И вот они уже въехали в S... - и вскоре машина припарковалась на территории больницы. Они вновь вышли на ночной холод... было четыре часа. Они ждали, пока маленькую Элизу - спящую, - закатывали вместе с оборудованием внутрь по широкому пандусу. Медсестра Лорен, подойдя, легонько тронула Жюстин за рукав блузки; они двинулись вслед за каталкой по входному этажу, миновали приёмный покой... Затем Лорен и санитар завернули вправо, в ярко освещённый коридор, в конце которого над дверью они увидели табличку "Детское реанимационное отделение"... "А нам не на хирургическое разве?" - подумал Винсен, но не стал спрашивать - горек был вопрос, - а только переглянулся с Луизой, которую это тоже слегка удивило... и она даже не знала - обнадёжило ли?.. Жюстин, не вникая в название - она ещё совсем мало разбиралась в больничных терминах, - взяла их обоих за руки. Именно так хотелось ей переступить этот порог, за которым - думала она, - её ожидает тот самый операционный стол...

Всё было очень похоже на отделение в N... Комната ожидания со стульями вдоль стен, по большей части пластмассовыми; примерно такой же закуток рядом - там, наверное, кулер и, может быть, кофемашинка; но ничего сейчас не хочется... "Надо будет подождать немножко" - сказала Лорен и, когда каталка с малышкой скрылась за дверью палаты, тоже зашла туда... Они сели - всё так же держась за руки... И они молчали - словно страшась сейчас произносить что-либо. Так протекло минут пять... А затем в тишине они услышали глухой стук остановившейся где-то, несколькими этажами выше, кабины массивного больничного лифта. Дальше - гудение механизма... всё ближе - да, кто-то именно спускается; и вновь - резкий толчок остановки... вот разъезжаются створки... и - чьи-то близящиеся шаги здесь, в этом примыкающем к отделению коридоре.

У людей на пике напряжения подчас обостряется способность предчувствовать нечто такое, что может быть крайне важно для них. Луиза, Андре и Жюстин, внемля этим звукам, почти застыли; так, наверное, узник, ожидающий плахи, застывает, слыша поступь стражей, готовясь к тому, что вот-вот поведут на смертный помост, но неким краешком души всё ещё на что-то уповающий.