Эшелон сумрака

– Вы знаете, что это сделал ваш муж? – через долгую минуту спросил парень, – говорят, что на этом месте был целый город. Тогда он был намного больше и был столицей северных земель, а в самом центре была Церковь Всезнающего, – он хмыкнул, – именно с неё он всё начал – сжигал своим чёрным пламенем не только прячущихся солдат, но и всех, кто здесь был. Женщин, детей, стариков и раненых. А знаете почему? Чем они провинились перед ним? Они посмели спрятать своих же мужчин, которых отправили воевать с ним.

По щеке прокатилась солёная обжигающая капля, кажется, не просто слеза – она вновь смешалась с кровью проклятья.

– Ты побежала в его окровавленные руки из-за денег, а он на самом деле жестокий ур… – он осёкся, боясь говорить так о том, кто был его лордом, – даже если он ещё не сделал тебе ничего – это не значит, что не сделает. Он страшный человек, Ана. Он самое настоящее чудовище, а ты всё ещё видишь в нем принца, – он тяжело вздохнул, – Веста была права, сказав, что ты наивная и не видишь ничего дальше собственного носа.

Вторая дорожка слёз. И сразу же боль, открывающая следующий разлом. Я зажмурилась, туша крик.

– Что толку от твоих слов? – прошептала я, – чем мне помогут твои слова? Я-я… я прошу тебя уйти, – добавила громче, – и передай Весте, что у меня всё хорошо. Я немного заболела и скоро… потом, когда выздоровею, – я запнулась, – тогда приду и навещу её. Обязательно навещу.

Он снова хмыкнул и сказал:

– Ты врёшь. Как врала и до этого, – опять выплюнул, – постоянно всем врала. Несла чепуху, придумывала что-то. Ты думала, что никто этого не понимал? – тишина в половину минуты, – только Веста верила твоим байкам. А ты… дура! Могла бы и меня… а к черту тебя! Плевать! Даже если он и тебя сожжёт, плевать! Вот надоешь ты ему и…

Он резко замолчал непонятно почему, и между нами повисла тишина.

– Я рассказал тебе только слухи, – странным тоном произнёс он, – я и сам их услышал от его же солдат. Мы здесь уже проезжали как-то раз. В самый первый год, когда я начал здесь работать, – он хмыкнул, – смотрел на это всё и никак не мог понять несколько вещей. То, что женщинам нельзя в столовую. То, что сидящий без маски лорд всегда надевает её, выходя с поезда и… то, что из его глаз иногда течёт кровь, а те, кто его видел, не должны говорить про это никому. Даже между собой переговариваться.

Снова молчание и резкое от него:

– Почему он сразу разрешил всё тебе? Что ты такого сделала? Чем всё это заслужила? Маленькая же и… глупая и…

Джеки осёкся и снова выдохнул с тяжестью.

– Я схожу в следующем городе, – кажется, ему тяжело давались эти слова, – и… и у меня тоже есть деньги. Не столько, конечно, но! Я успел скопить, а… т-ты…

– Госпожа! – высунулась из люка голова Шаги, – м-милорд зовёт вас… чтобы не простудились.

Она остановила взгляд на парне позади меня и открыла рот, не зная, что сказать дальше. Я нахмурилась.

– Я мог бы… – быстрее начал Джеки, – я идиот! Господи, Ана, я… я зову тебя с собой. Ты могла бы пойти к-хм… мы вместе…

Мы с Шагой удивлённо уставились друг на друга.

– М-милорд! – неуверенно проблеяла она.

Я же шагнула вперёд, уже не держась за поручни.

– Не надо, – одними губами шепнула я, роняя дорожки из слёз на пахнущий дымом мех, – я уже спускаюсь.

Несколько торопливых шагов к люку, от которого успела отбежать служанка – внизу показались ожидающие голубые глаза Оушена, подающего мне руку. Я ступила на первую ступеньку поставленной здесь для меня деревянной лестницы и ухватилась за его пальцы, всем сердцем желая, чтобы он не решил посмотреть на крышу.

– Что-то случилось, Лу? – оглядел моё лицо он, после чего коснулся пальцами щеки.

Сперва одной, а потом другой.

– Т-там… – начала было Шага, но я её перебила:

– Еще одна трещина появилась, – сглотнула я, ощущая, как его пальцы скользят по коже под моим глазом, – больно немного.

Он внимательно её осмотрел и кивнул.

– Вколю тебе обезболивающее, – он потянулся к пуговицам на шубе, расстегнул их быстро и снял с моих плеч, отшвырнув её девушке.

Сам же направился к полкам у стены. Я успела лишь мотнуть головой служанке и закрыть за собой люк, ступив на нижнюю перекладину и дёрнув его вниз. Шага нахмурила брови, поджала губы и прошептала:

– Это неправильно… – а после вскинула взгляд и добавила громко, – милорд, там на крыше…

– Можешь идти, – холодно выпроводил её Оушен, – я и сам слышал достаточно.

По телу прошлась крупная дрожь. Я вмиг испугалась тонкой, как шило, иглы в его руках, прохладного взгляда с усмешкой, направленного на меня, и приближающихся шагов.

– Хочешь сбежать, Лу? – он протер моё плечо влажной и дурно пахнущей тряпочкой, затем медленно ввел иголку и надавил, – он же так сильно тебя звал.

На его лице появилась усмешка, он вытащил иглу из моей руки.

– Нет, господин, – прошептала я.

– Нет? – он хмыкнул, – я прощу тебе эту ложь. Однако… я доверяю тебе, Луана. Пока что.

Он отошёл обратно к полкам и положил инструмент на железный поднос.

– Я не лгала, – поджала губы я.

Он повернулся ко мне и спросил с удивлением:

– Разве?

Я медленно кивнула, глядя ему в глаза.