Андрей не был готов к такому разговору. Им с братом казалось, что они продумали все: как они приедут к Ивану и тот встретит их с распростертыми объятиями, и будет рад тому, что семья снова воссоединилась. И им не составит труда уговорить брата выполнить волю отца. Но Иван был не из робкого десятка, наверное, именно потому в свои двадцать три он добился больших успехов.
Андрей выдержал паузу, в нем кипела злость, он не мог совладать с эмоциями.
– Ты слишком удачлив, Иван, – вдруг ответил Андрей с завистью.
– Отцепись от отцовских штанов и ты тоже найдешь свое счастье.
– Наш титул – это все, что у нас с Николаем есть, – с досадой вскрикнул Андрей, – Ты же намного моложе нас, а у тебя уже есть все, что наш отец копил годами.
– Я готов… поделиться с вами всем, что у меня есть, – уже спокойно продолжал Иван, – взамен я прошу лишь не ненавидеть меня так сильно…
– Я помню, в детстве мама всегда выделяла тебя среди нас. Я помню, как на тебя смотрели наши служанки. Мне всегда было интересно, за что женщины так любили тебя!?
– Разве ты был обделен любовью нашей матери? Или ты помнишь всех наших служанок?
– Прошло много лет, – будто не слыша, продолжал Андрей, – и мы видим тебя богатого и успешного…
– Мне жаль, мой брат. Вас с Николаем.
– Пожалей себя. Ты один!
– У меня еще все впереди. Позже ты поймешь это.
– Отец никогда не благословит тебя. Твое «царство» не будет длиться вечно, когда-нибудь к тебе, Иван, придет горе, и тогда я приеду, чтобы посмотреть, как сломается твое самолюбие.
– От чего вы так слепы? – удивлялся Иван, – Андрей, у вас с Николаем есть все для того, чтобы начать самостоятельную жизнь. Вы найдете свое счастье, когда станете независимы от отца.
– Наше с Николаем положение намного хуже, чем думает наш отец, – вдруг признался Андрей. Он быстро поднялся со стула, сунул обе руки в карманы и стал ходить туда-сюда. Правда, в которой ему пришлось признаться, злила и унижала его одновременно.
– От чего так вышло?
– Это долгая история. Наверное, когда-нибудь я обязательно покаюсь перед тобой, – ответил Андрей и хотел уйти, но Иван окликнул его.
– Андрей!
Андрей остановился и повернулся к брату. Мысль о том, что братья стали заложниками их сложившегося материального положения, не укладывалась у Ивана в голове.
– Вы должны жениться по-любви.
– Политика и любовь не совместимы, – с грустью ответил Андрей.
– Я помогу.
Андрею нечего было ответить. Поражаясь спокойствию и великодушию Ивана, он молча вышел из комнаты. Дворецкий открыл дверь и проводил его взглядом.
После ухода Андрея, Иван остался сидеть за столом, но есть ему уже не хотелось, а когда быстрые шаги брата утихли в гостиной, тот зверь, что рвал и метал в душе Ивана, вырвался наружу. Он со злостью ударил по столовым приборам, лежавшим перед ним. Раздался лязг ложек и вилок и звон битого хрусталя. По ладони Ивана стекала тонкая струйка крови.
глава V
По дороге, лежащей через лес, промчался всадник. Он уверенно поворачивал своего коня на нужные тропы, словно бывал в этих местах много раз. На дорожной развилке в поместья Ивана и соседнее незнакомец повернул в сторону усадьбы герцогини Виктории и поскакал так, будто боялся не успеть.
У ворот его сразу впустили. Он подъехал к дому, быстро спешился и почти бегом поднялся по ступенькам к двери.
Войдя в дом, он скинул с себя плащ и перчатки. Дворецкий тут же унес их. Мужчина осмотрелся вокруг и направился к лестнице. Едва ступив на нее, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Гость поднял голову и увидел Викторию.
– Ты? – удивилась она.
– Думала, что я тебя не найду?
На вид ему было около сорока. Высокий мужчина с глубокими черными глазами бегло осмотрелся. Убедившись, что они в гостиной одни, улыбнулся. Статный, с важной выправкой, он был довольно привлекательной наружности. Гладко-зачесанные черные волосы были аккуратно собраны в хвост. Над правой бровью блестел шрам, и это делало его лицо суровым. Граф, Филипп Яковлевич, пользовался популярностью при дворе, особенно у женщин, но ему нужна была только Виктория.
– Молчишь? Милая, тебя так трудно удивить. Неужели это все же произошло? – поднимаясь вверх по лестнице, с наигранной иронией спросил Филипп.
Он приблизился к испуганной Виктории и обнял ее за талию. Она уже немного расслабилась, но в этот момент Филипп с силой сжал свои руки.
– Удивлена? – прикрикнул он.
– Немного, – тяжело выдохнула Виктория.
Филипп наклонился к ней, чтобы поцеловать, но Виктория отвернулась. Он удивленно заглянул ей в лицо.
– Что не так?
– В доме полно гостей. Нас могут услышать.
– Я знаю, что все они размещены в гостевом доме, – ответил Филипп, – в этом огромном доме, ты одна!
Филипп некоторое время смотрел ей в глаза, потом хитро улыбнулся. Его руки скользнули вверх по ее спине и в следующую секунду он что есть силы вцепился в ее платье, рванул и оно разошлось на две половины, до самой юбки. С губ Виктории сорвался тихий стон. Филипп повалил ее на лестницу, грубо сдергивал расползшейся корсет, заламывал руки, жадно целовал грудь. Отворачиваясь, Виктория, только изредка стонала, от его грубых движений.