Эшвин (ЛП)

Ответ прозвучал немедленно, сорвавшись с губ, прежде чем Эшвин проанализировал все последствия. Наверняка, кто-то такой же ответственный, как Гидеон, встревожился бы, обнаружив отсутствие Коры в ее постели, но не менее вероятно, что охранники, следящие за семьей Риос, точно знали, где она находилась. Позволить Коре провести ночь в своей постели может оказаться ему на руку.

И если он не… Его это больше не волновало.

— Спасибо. За все.

Эшвин обнял ее и молча поднялся в тишине. Ее благодарность была мучительной в свете всей этой ситуации с обманом. Добравшись до кровати, мужчина позволил Коре усесться на нее и развернул девушку к себе лицом.

— Мне еще нужно недолго поработать с этим оборудованием, но ты должна попытаться немного поспать.

Кора схватила его за руку.

— Дай мне немного времени.

Она казалась такой уязвимой. Уничтоженной. Лямка ее маечки соскользнула вниз по руке. Волосы девушки растрепанной копной спадали с плеч, скрадывая запутавшиеся пряди, которые Эшвин недавно накручивал на пальцы. Крошечные, казалось бы, несущественные несообразности, но у женщины, такой собранной и ответственной, как Koрa, они вопили о диссонансе.

Он знал, как расколоть ее на части, но не знал, как снова собрать эти части воедино.

Тонкие пальцы сжались вокруг мужского запястья. Мышцы напряглись, как будто Кора уже собиралась в тугой комок, готовя себя к отказу, и ее неуверенность обдирала его до крови в чистом виде.

Эшвин принял несовершенную действительность как факт — ее боль была невыносимой для него. Но даже если ее дискомфорт оставил ему этот нерешенный…

Хватит врать самому себе!

Положить руку ей на плечо было чертовски опасно. Уложить ее на матрас было безрассудно. Вытянуться рядом с ней было глупо. Каждая искра между ними была зажженной спичкой в комнате, полной взрывчатки, но не видя картины в целом, она осознавала только утешительное тепло пламени.

Девушка прижалась к его боку с мягким вздохом, и Эшвин обнял ее за талию, подставляя свое плечо, как подушку. Положение было неудобным на первый взгляд. Эшвин остро ощущал вес ее головы, изгиб шеи, прижавшуюся к нему мягкую грудь, теплое бедро под своей рукой. Мужчина замер, когда Кора пошевелилась с сонным бормотанием. Нежная рука улеглась на его голую грудь, а пальчики ноги коснулись мощной голени.

Потом Кора затихла, ее дыхание замедлилось в устойчивом ритме сна. Ее тепло начало расплавлять скованность тела мужчины, пока мышцы не расслабились, и Эшвин не начал наслаждаться давлением теплого тела, лежащего рядом.

Ни один из его домашних кураторов не хотел подобного. Даже те, кто воображал себе влюбленность, были больше заинтересованы в постельных развлечениях.

Эшвин всегда задавался вопросом, как эти женщины могли заниматься самообманом, полагая, что хотели чего-то большего, чем эндорфины и удовольствие от интенсивного секса, каждый раз выдавая себя, когда сбегали от него и проскальзывали обратно в собственные постели.

Эшвин никогда не обвинял их. Честно говоря, мужчина даже ценил это, избавляясь от необходимости просить их уйти.

Солдаты Махаи могли обходиться минимальным количеством некачественного сна в течение продолжительных периодов времени, которые бы критически навредили обычному человеку. Но даже он иногда нуждался в отдыхе.

И отдыхает с кем-то еще в своей постели?

С кем-то еще, касаясь его?

Непостижимо!

Но не для Коры. Девушка во сне свернулась калачиком в его руках, как будто это было единственным местом в мире, где ей хотелось быть.

И Эшвин не мог оценить свою реакцию на происходящее. У мужчины не было никакого объяснения для этого хаотичного столкновения противоречивых эмоций. Они вырывались из рамок, которые он построил, чтобы сдержать в себе что-то, не нужное для выживания — сладкое удовлетворение от ее доверия, мрачные опасения, знание того, что ему нельзя доверять… и темная дрожь предчувствия, потому что База не остановится ни перед чем в стремлении вернуть Кору, если станет известно, что она жива.

Лгать себе было проще.

Сейчас он понимал, почему люди делали это. Если бы они чувствовали так много противоречивых эмоций все время, их бы давно раздавила неопределенность.

Ему необходимо было уйти от нее и восстановить эти барьеры. Это была цель, рациональность истины. Очевидный и, однозначно, самый безопасный курс действий. Для нее и для него.

Но он был солдатом Махаи. Его собственная безопасность никогда не значила больше, чем просто условие для выполнения задания.

Глава 8

Koре снилась пустыня.

Она блуждала часами в поисках абстрактного Нечто, но все, что простиралось перед ней — пустота, огромная и неумолимая. На палящем солнце скала и песок под босыми ногами должны были ощущаться раскаленными, но она этого не чувствовала. Она не чувствовала ничего.

Время растягивалось и сжималось.

Откровение танцевало на краю ее сознания, но каждый раз, когда она пыталась повернуться и противостоять ему, знание ускользало прочь, в призрачную даль. И наконец она увидела проблеск цвета в середине бесплодного пространства, намек на зелень. Жизнь.