Эшвин (ЛП)

Вопрос удивил ее, хотя и не должен был. Сам факт, что он был не уверен, способен ли испытывать эмоции, не имел никакого отношения к его сексуальному опыту. Он как-то упомянул о других женщинах, и у него наверняка были домашние кураторы.

Он раньше занимался сексом. Наверняка, много и часто. Она единственная была неопытной.

— Да.

— Покажи мне.

Мужчина поймал ее руку и прижал к животу, пальцы широко разошлись веером под мужской ладонью. Но вместо того, чтобы направить ее вниз, он потащил их руки вверх. Когда она обхватила свою грудь, он позволил пальцам соскользнуть, одновременно наблюдая за Корой.

Ее щеки порозовели, но она не отводила взгляда в сторону, когда сжала пальцы вместе, зажимая сосок между ними. Дрожь пронзила девушку от внезапного всплеска удовольствия, более интенсивного, потому что он так внимательно наблюдал за ней.

— Ты не возражаешь? — Внезапное тепло дыхания на животе заставило Кору немного напрячься. Он успокаивал ее, нежно касаясь языком и целуя открытым ртом, так сладко, что она была не готова к внезапному шоку, когда его зубы сомкнулись на ее коже.

— Немного боли.

Голос подвел ее, так что она покачала головой.

— Все в порядке. — Эшвин зацепил пальцами трусики и потащил их вниз. За ними последовал рот, скользя мягкими обжигающими прикосновениями по коже бедра.

— Иногда боль является предупреждением. Но так происходит с кем-то, кому ты доверяешь.

Она на этот раз ожидала вспышки удовольствия, но все еще дрожала, когда зубы усилили давление, покусывая порозовевшую кожу.

— Это другой вид ощущений.

Ее колени начали подламываться.

— Эшвин …

— Я знаю. — Он стянул нижнее белье вниз и поднял ноги одну за другой, освобождая их из трусиков. Когда девушка осталась обнаженной перед ним, Эшвин обхватил ее за бедра.

— Садись.

Он находился так близко, что Коре пришлось переместить колени на одну сторону его тела, чтобы держать их вместе, повинуясь.

— Koрa. — Он осторожно сжал ладонь, проводя кончиками пальцев линию на всем протяжении от бедра к округлому колену. Он не оказывал никакого давления, просто прикасался, взглядом изучая ее лицо.

Что-то дрогнуло в карих глазах, или, может, это было в самом прикосновении. Она почувствовала волну щемящей нежности, прежде чем он проскользнул свободной рукой в шелковистые волосы и впился в губы глубоким, подавляющим поцелуем.

Ох!

Кора целовала его уже раньше, и он позволял ей, но это было совсем другое. Потворство, определенно, не напоминало эту сосредоточенную целенаправленную, всепоглощающую потребность. Это ощущение прожгло ее самосознание, как горячий нож — лед, и она растаяла.

Опустошающий рот отпустил ее только, чтобы переместиться ниже на подбородок. Сладкие поцелуи. Мягкие. Без зубов или внезапных укусов на этот раз, просто тепло и мурашки, влажные скольжения языка вниз по шее и обратно раскрытыми губами, чтобы снова покорить ее рот. Его пальцы коснулись внутренней части бедра, легко погладили, и она поняла, что раздвинула ноги — бесстыдно, бессознательно, как будто не могла дождаться, чтобы к ней там прикоснулись.

Она жаждала этих ощущений.

Что угодно, только бы сохранить это восхитительное напряжение.

Koрa качнулась вперед, а Эшвин наклонился ближе, и контраст заставил ее голову закружиться. Твердость мужского тела против мягкости женского, обжигающее тепло обволакивало кожу, пока ощущение прохладной плитки под ее ногами сплеталось с жаром соприкосновений.

Мир обрушился, когда это вдруг обрело смысл.

Это. Всякий раз, когда она задавалась вопросом о природе счастья или значимости удовольствия, или смысле жизни, то только потому, что долго не находила это.

— Да! — пробормотал он ей в шею, как будто услышал эту мысль. Мужские руки прошлись по телу, уже не так нежно, сильнее обхватывая набухшую грудь, большие пальцы безошибочно нашли напрягшиеся соски. Его прерывистое, тяжелое дыхание вторило ее, знаменуя резкий перелом в самообладании мужчины.

Прежде чем она успела насладиться этой лаской, Эшвин наклонил голову и втянул бусинку соска в жадный рот. Ощущения влажного тепла было достаточно, чтобы заставить ее выгнуться, но потом его язык пощекотал болезненно плотный пик. Она вонзила зубы в нижнюю губу, но всхлип все-таки вырвался из ее горла — наполовину протест, наполовину мольба.

Он дал ей больше. Зубы задели чувствительный сосок, что вызвало дрожь нервного предвкушения. Мужская рука сжалась у основания хрупкой шеи, удерживая ее на месте, пока он лизал и дразнил ароматную плоть. Ослепительная боль взорвалась, когда Эшвин резко ущипнул плотный пик другого соска, ошеломляя на мгновение. Кора выгнулась, удивленно вскрикнув.

Девушка царапнула ногтями его грудь, пытаясь отвлечься от отчаянной мольбы в своем голосе.

— Этого недостаточно…

— Пока нет!