Читаем Эскапизм (СИ) полностью

Тысячи людей в белых мантиях хаотично движутся по помещению, которое ослепило меня своим свечением. Я растерян и не знаю, куда мне двигаться дальше. Еще меня поражает эта искусственная, неправдоподобная тишина, нету даже звука от шагов этих людей. От большой комнаты с высоченным потолком исходят коридоры, в один из которых я и решил податься. Меня пробивает дрожь, мне холодно и страшно одновременно. Куда я попал? Когда я протискивался между потока тел, один мужик обратил на меня внимание и что-то шепнул на ухо второму, а тот третьему, затем в комнате поднялся оглушающий шум, от которого я присел на корточки и зажал уши руками. Все эти люди смотрели на меня, то и дело издавая непонятный мне шум. Я знаю, что они говорят о чем-то, но их язык мне вовсе не знаком. Когда страх понемногу начал отпускать мои оцепеневшие конечности, я поспешил унести ноги. Я бежал, не разбирая дороги, и остановился лишь тогда, когда появилась одышка. Впервые в жизни я пожалел о своей привычке выкуривать по полпачки в день - сегодня же бросаю. То место, где я оказался, было поменьше и здесь никого не было. Я осмотрел его и увидел на одной из стен мантии, что висели на крючках. Ну что ж, я думаю, мне не надо сильно выделятся, возьму-ка я одну из них. Все что мне сейчас нужно - найти Нессу и вернутся обратно, пока эти странные не заподозрили неладное, хотя я уверен, что тот шум не остался незамеченным, и меня ищут. О, Господи, мои мысли когда-нибудь сведут меня с ума. Я накинул капюшон и вернулся обратно. Черт, как я могу найти Ернестайн среди одинаковых накидок? Я даже не могу разобрать мужчин и женщин - они все, как под копирку. В конце концов, я решаю пойти за одним из этих чудаков, мне ведь больше нечего терять, да и что делать мне самому в этой толпе я собственно не знаю. Когда мы проходили самый большой зал, куда я и попал в начале, мне удалось лучше разглядеть помещение. Комната имеет форму многоугольника и чем-то напоминает круг, белые высокие стены, большой потолок, с которого исходит широкая лестница. Теперь я присмотрелся к людям, что движутся не безобразно, как я думал сначала, а слажено и по разноцветным линиям, которая для каждого своя. Я продолжаю идти за тем мужчиной по лестнице. Когда мы выходим наверх, то передо мной открывается мой прежний мир: я стою на Броккен стрит, вечер, холодно. Как-то странно видеть его таким привычным и знакомым. Я для уверенности даже потер глаза, но они меня не обманули, я все так же стою на улице. Мужчины, за которым я шел, не видно, как будто и вовсе его здесь не было. Я сильно замерз и не чувствую рук. Куртка, которую я оставил в доме перед тем, как зайти в чудо-дверь, сейчас бы не помешала. Я решаю пойти в дом и забрать её, но останавливаюсь еще, не сделав и пару шагов... В доме горит свет.

Моя мама очень любила музыку. Она восхищалась каждым звуком и приучала меня с самого детства находить в каждой строчке и в каждой песне частицу себя, погружаться в свои раздумья, в глубины души. Мы часто слушали классику, джаз, реже поп-музыку и рок, но все жанры для нас были одинаково мелодичными и по-своему загадочными. Я научился видеть прекрасное и переживать эмоции автора. Могу сказать вам лишь одно: счастливые люди не пишут грустных песен, любимые не пишут о неразделенных чувствах, а одинокие люди - о радостях жизни. А если даже и пишут, то эти песни получаются неискренними, фальшивыми, в них трудно проникнуть, и их смысл не совсем точен и понятен. Это то же самое, что, например, приказать смеющемуся человеку немедленно заплакать. Он выдавит из себя максимум пару слез. Вот так и с музыкой. Когда я был маленьким, родители часто оставляли меня одного дома по вечерам. Зак работал допоздна, а я часами ждал его возвращения. Мне было грустно, одиноко и вовсе не было чем заняться. Вот тогда я, пролистывая каналы на телевизоре, наткнулся на музыкальный. С тех пор я больше не скучал. Это так увлекательно просто лежать на кровати и слушать мелодии, переживая все новые и новые ощущения. Это как путешествие, понимаете? Даже в несколько раз лучше. Меняется песня - меняешься ты, и каждая из них дает тебе тепло, новую жизнь, нового тебя. Музыка научила меня мысли, фантазии, подарила мечты. Так часто я закрывал глаза и представлял, что рядом со мной мать, отец и брат, так часто я покидал жестокую реальность и сбегал к своей идеальной семье, и так же часто разочаровывался в своей жизни, когда приходилось открыть веки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов
Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

В сборник вошли три пьесы Бернарда Шоу. Среди них самая знаменитая – «Пигмалион» (1912), по которой снято множество фильмов и поставлен легендарный бродвейский мюзикл «Моя прекрасная леди». В основе сюжета – древнегреческий миф о том, как скульптор старается оживить созданную им прекрасную статую. А герой пьесы Шоу из простой цветочницы за 6 месяцев пытается сделать утонченную аристократку. «Пигмалион» – это насмешка над поклонниками «голубой крови»… каждая моя пьеса была камнем, который я бросал в окна викторианского благополучия», – говорил Шоу. В 1977 г. по этой пьесе был поставлен фильм-балет с Е. Максимовой и М. Лиепой. «Пигмалион» и сейчас с успехом идет в театрах всего мира.Также в издание включены пьеса «Кандида» (1895) – о том непонятном и загадочном, не поддающемся рациональному объяснению, за что женщина может любить мужчину; и «Смуглая леди сонетов» (1910) – своеобразная инсценировка скрытого сюжета шекспировских сонетов.

Бернард Шоу

Драматургия
Анархия
Анархия

Петр Кропоткин – крупный русский ученый, революционер, один из главных теоретиков анархизма, который представлялся ему философией человеческого общества. Метод познания анархизма был основан на едином для всех законе солидарности, взаимной помощи и поддержки. Именно эти качества ученый считал мощными двигателями прогресса. Он был твердо убежден, что благородных целей можно добиться только благородными средствами. В своих идеологических размышлениях Кропоткин касался таких вечных понятий, как свобода и власть, государство и массы, политические права и обязанности.На все актуальные вопросы, занимающие умы нынешних философов, Кропоткин дал ответы, благодаря которым современный читатель сможет оценить значимость историософских построений автора.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Дон Нигро , Меган ДеВос , Петр Алексеевич Кропоткин , Пётр Алексеевич Кропоткин , Тейт Джеймс

Фантастика / Публицистика / Драматургия / История / Зарубежная драматургия / Учебная и научная литература