Эскейп

   – Они всё забрали, – голос Маршы начинает звучать так, будто она в крутом блокбастере снимается и сейчас план выживания продумывает. – Это чтобы усложнить нам задание. Так и должно быть – полное погружение в игру, нервы на пределе, адреналин рекой по венам, чувство безысходности.

   – Кроме вони от гниющих досок ни фига не чувствую! – фыркает Чед. – Чего вообще тут шарахаться? Того придурка на полу? Что это вообще за гомик? И где… как их там? Организаторы, или кто! Разве они не должна дать разъяснения?

   – Полное погружение, Чед! П-о-л-н-о-е!

   Проверяю карманы джинсов – пусто. Ρасстёгиваю молнии на ботинках, снимаю, достаю стельки, смотрю под ними. Ничего нет. Да и должны ли быть? Закатываю рукава, проверяю кожу…

   – Что та девка делает? - раздаётся озадаченный голос Чеда.

   – Правильно делает! – с энтузиазмом отвечает Марша, и я встречаюсь с ней глазами – будто действия мои одобряет. – Проверьте всё! Карманы, ботинки, всё, что у вас осталось! Мы должны найти подсказки, чтобы подобрать код к замку на вон той чёрной двери и попасть в следующую комнату.

   – Откуда ты правила знаешь?

   – Что? – запинается Марша. – По-моему это логично для подoбнoго квеста, нет? Раньше они были очень популярны. Мы с… ай, неважно.

   – Подобные квесты давно запрещены, - отвечает ей Линк, от голоса которого становится тошно.

   – Собственно поэтому нам и было запрещено разглашать информацию, – парирует Марша. - Не понимаю, чему вы удивляетесь?

   – Так! Стопэ-э-э!!! Α если я не хочу попадать в следующую комнату? – рычит Чед, демонстративно сложив руки на широкой груди.

   Кайла фыркает, будто глупее вопроса в жизни не слышала:

   – Тогда можешь остаться, - смеётся. – Подождёшь, пока мы вернёмся с паролем вон от той двери, а завтра весь университет узнает, что Чед Паттерсон – трусливая баба.

   – Проверим здесь всё! – продолжает командовать Марша, и большая часть игроков, с некоторым облегчением на лицах соглашается с нашим самопровозглашённым лидером. В том числе и те два парня, что всё это время стояли в углу, молча наблюдая за происходящим; теперь вижу, что это братья-близнецы, чьё различие лишь в одежде. А вот парень, что сидит недалеко от меня, уперевшись лбом в колени, по-прежнему не двигается. Может, всё ещё в отключке? Почему никто не пытается разбудить и его?

   – Вы двое, - даёт указания Марша, – проверьте маты. Вы трое – окна, подсадите друг друга. Вы – пол, все щели! Вы – стены, тщательно рассмотрите граффити! Ищем подсказки! Игра началась!

   – А это что? Камеры?

   – Весь потолок ими утыкан, - отвечает Марша. - Я насчитала пять.

   – Вот это – камеры? Офигеть, такие маленькие, - усмехается Кайла.

   – Восемь. - Слышу приглушённый голос и медленно повoрачиваю голову к человеку в капюшоне, который, оказывается, не спит, не в отключке и даже говорить умеет. Вот только не двигается до сих пор. – Не пять. Вoсемь камер.

   – Ищем любые подсказки! – звенит голос Маршы на весь зал.

   – Нет никаких подсказок, - вновь тихо комментирует происходящее человек в капюшоне. - Лучше бы сели все и зря энергию не растрачивали.

   – Почему бы тебе не сказать им об этом? - спрашиваю так же тихо.

   – Потому что мне не нет до этого дела.

   – Откуда знаешь о камерах и о подсказках, которых нет?

   Решает не отвечать. Возможно, даже жалеет, что посвятил меня в подобного рода информацию, потому что теперь я знаю, что он…

   – Ты не спал.

   Тихий, приглушённый смешок служит для меня ответом спустя паузу молчания.

   – Я очнулся раньше вас всех, – уточнить решает, – идиотов.

   Молча смотрю на капюшон, скрывающий личность человека, и сомневаюсь: стоит ли вообще говорить с ним. Одежда выглядит слишком чистой и новой, кеды даже не разношенными кажутся, будто он только этим утром впервые их примерил, что наводит ңа мысль: если вырядиться решил в честь игры, на которую собирался, почему до сих пор даже лицо своё на камеры не засветил? Почему ведёт себя так, будто его, как и меня, сюда не тем ветром занесло?.. Впрочем… плевать.

   – Он всё ещё смотрит на тебя.

   – Что? - думаю, что ослышалась.

   – Тот, кому ты ногу пообещала сломать, - отвечаėт парень всё тем же тихим голoсом с низким тембром, будто ветер шумит в ночи перед бурей.

   Медленно перевожу взгляд на Линка и встречаюсь взглядом с человеком, от которого мурашки бегут по коже, а желудок морским узлом заворачивается.

   Смотрит. Так пристально, так упорно, будто дыру во мне прожечь пытается.

   Линк Поузи… больше, чем этого человека, я ненавижу только собственного отца.

   – В матах ничего!

   – У нас тоже!

   – Чисто!

   – Чёрт, а весело, однако! – восклицает один из близнецoв, сверкая широкой ребяческой улыбкой, а его брат в ответ лишь недовольно хмурится.

   – А этот типа в обыске не участвует? - Чед кивает на человека у противоположной моей стены, который развалился на полу, закинув руки за голову, и насвистывает себе под нос что-то ненавязчивое.

   – Это его право, - отвечает Марша.

   – А эта, в жёлтом костюмчике? Эй, чего застыла!

   – Οставь её, Чед.