Эскейп

– Чёрт, кажется, я перепутал близнецов, – в недоумении произносит Арс, а следом «красную комнату» заполняет дикий, протяжный вопль Генри.

   «Кричи, Генри. Мы должны кричать. Мы должны кричать. Мы должны выжить. Мы должны вернуться к маме!»

ΓЛАВА 13

Настоящее

   Ханна

   Это похоже на один из моих кoшмаров – один из самых тёмных, самых пугающих.

   Думала, я привыкла к жестокости и бесчеловечности, они давно стали чем-то обыденным в моей жизни, а оказалось… я привыкла, когда плохо обращаются со мной, но по странным причинам, вопреки чёрствости давно овладевшей моим сердцем, оно умеет кровоточить, когда боль причиняют другим.

   Правильно ли это?

   Нормально ли это?

   Нормально это и правильно ли для мира, в котором все мы теперь живём?

   Я странная. Внутри меня столько противоречивых чувств и эмоций, что всё чаще начинаю задумываться – всё ли у меня в порядке с головой. Утешает лишь то, что психи не считают себя психами, а я вполне готова к осознанию этого, значит… скорее всего я не псих.

   Пока что.

   Сидя на мате, вдыхая пыль и запах пота, коим в «красной комнате» успело прoвоняться всё, неотрывно смотрю на бездыханное тело Шона, прикрытое жилеткой Бобби,и ловлю себя на мысли, что могла оказаться на его месте. И от этого страшно. Так страшно становится, что дроҗу мелкой дрожью, прижимаю колени к груди, до скрежета сжимаю зубы и борюсь с горечью в горле и жжением в глазах.

   Я не должна плакать.

   Я не могу плакать!

   Не должна и не могу позволять им… им ВСЕМ считать меня слабой.

   Я сильная. Я не сломаюсь. Я сильная!

   Всю жизнь была сильной, а значит… и сейчас смогу!

   Выживу.

   Выживала.

   И выживу снова…

   Глухой стук сбоку привлекает внимание. Это у Марши ноги подогнулись,и она тяжёлой кучей упала на пол. И если бы не едва заметно дрожащая челюсть,и ногти, впивающиеся в пол, я бы сказала, что и она дух испустила. Такое чувство, будто до Марши только сейчас дошло, что вот уже второй участник не просто выбывает из игры, а на самом деле умирает.

   – Ладно, надо что-то делать, – спустя минут десять повисшей в комнате тишины, хрипло произносит Линк и сочувствующе похлопывает Генри по плечу, который сидит у тела брата и не говорит ни слова. – Давай, парень, вставай. Мне… мне жаль, правда… Всем нам жаль, но нужно двигаться дальше. Чёрт… – Линк опускает голову, и голос его надламывается. - Безумие какое-то… Безу…мие…

   После «вспышки» крика, Генри словно замкнуло изнутри. Раз… щёлкнул выключатель, и парень потерял все свои эмоции. Потерял всяческое выражения лица, потерял осознанность в глазах, словно превратился в бездушную куклу, ниточки управления которой лопнули одновременно с криком боли.

   Даже не знаю, которого из близнецов мне жаль больше: того, чьё тело умерло, или того, чья погибла душа.

   Οдин.

   Два.

   Три.

   Четыре…

   – Каждый из нас хочет озвучить один и тот же вопрос! – вдруг взвизгивает Кайла. Её руки дрожат, под глазами нарисовались разводы от туши, пышные курчавые волосы взмоқли и тяжёлыми гроздьями упали на плечи, на лице – страх и паника, и если еще недавно её поведение можно было назвать безмолвной горечью по Чеду и самобичеванием,то сейчас Кайла в двух шагах от нервңого срыва. #285611531 / 15-авг-2018

   – Озвучьте же его кто-нибудь! – всплескивает руками она, резко приседает на корточки и прячет лицо в ладонях. - Скажите, что они не могут сделать это с каждым из нас… Пожалуйста… кто-нибудь… скажите…

   И вот теперь меня удивляет Лотти, которая, несмотря на извечную пугливость во взгляде и отсутствие лидерских качеств, приседает рядом с Кайлой, обнимает её за плечи и принимается утешать.

   БΑΧ! Грохот, вибрацией проходится по полу. Грохот, от которого стальная поверхность двери в туалет пошла волнами, задребезжав как желе.

   И снова – БАХ!

   – Ты спятил?! – Линк отталкивает Ноя в сторону, пока тот не решил вместо ботинка головой своей дверь проломить. И что странно – Ной слушается его. Отходит в сторону, упирается локтями и лбом в стену и безмолвно стоит так несколько минут, пока остальные понятия не имеют, как реагировать на внезапную вспышку ярости человека, который ещё недавно казался собраннее всех и призывал нас следовать за ним.

   – Ной? – нoвый друг Ноя – Бобби, первым спешит на помощь. - Говори. Не держи это в себе, парень.

   Ной не реагирует.

   – Ты что-то понял, да? - сухо спрашивает Марша, глядя Ною в спину. – То, как Шон умер… это ты понял?

   – Ной? – настойчиво зовёт Бобби. – Поговори с нами. Тебе это нужно…

   – Отвали! – Ной вдруг отшвыривает от себя руку здоровяка и, ни на кого не глядя, скрывается за дверью туалета.

   – Я поговорю с ним, – Марша, слегка пошатнувшись, бредёт к двери. - Я должна.

   – Лучше с ним поговори, – останавливаю её на полпути и киваю на Арса, который после того, как перепутал имена близнецов, выглядит так, словно вот-вот на себя руки наложит.

   – Этому парню на всё пофиг. С ним всё нормально будет.

   – А если не будет? - пристально смотрю Марше в глаза. - Арс и Генри… займись ими.