Эсхатология, милленаризм, адвентизм: история и современность

Результаты новой войны государства с адвентистами, однако, были не очень впечатляющи. Конечно, часть адвентистов отошла от веры; среди них были не только рядовые верующие. Так, отступником от веры оказался уже упоминавшийся адвентистский проповедник Афанасий Мереуки, который впоследствии стал лектором-атеистом, выступавшим, обычно, со словами: «Если бы Бог существовал, то Он давно бы меня наказал за то, что я веду против него борьбу». Но таких «отступников» среди адвентистов оказалось очень мало. Большинство из них не порвали со своей верой. На них не действовали никакие угрозы со стороны властей. Они только укреплялись в своей вере по мере усиления репрессий и гонений, воспринимая последние как подтверждение их учения о полной греховности этого мира, как одно из знамений близящегося конца этих дней и в силу этого все более и более занимая асоциальную позицию в жизни, все более и более отчуждаясь от всего, что связано с греховным миром – искусством, литературой и т.д. Им они противопоставляли литературу духовную, светской морали – мораль христианскую, человеческой ненависти и подлости, царящей в этом мире, — истинную любовь, взаимоподдержку и помощь, которые они культивировали в отношениях друг с другом. И такого рода уход от действительности в каком-то смысле был оправдан, ибо он позволял выжить в обстановке непримиримой вражды к религии и церкви, царившей в СССР в те годы. Внутри же своего общинного коллектива, который они противопоставляли внешнему, греховному миру, несшему им опасность и всевозможные страдания, российские адвентисты находили успокоение, помощь и поддержку. В этом коллективе люди жили по истинно христианским принципам любви, доброты, верности. И в этом смысле члены адвентистских общин были людьми, следующими своему нравственному долгу, как они его понимали. И все исследователи, даже те, кто не признавал за евангелической моралью никакой ценности, тем не менее, вынуждены были признавать, что адвентисты, как, впрочем, и другие истинно верующие люди, отличались трудолюбием, честностью и верностью своему слову и долгу, как они его осознавали.

Чтобы хоть как-то принизить моральный облик адвентистов и других верующих, авторы советских атеистических работ того времени обвиняли их в темноте, малограмотности, невежестве, в аполитичности и т.д. С целью обоснования таких обвинений проводились различные «социологические» исследования среди адвентистов. Вот какие данные в ходе этих исследований были собраны.

Социально-демографическая характеристика. Данные по ряду адвентистских общин (в процентах).377

Половой и возрастной состав

Общины Закарпатской обл.378

Уровень образования

Социальный состав

Выводы автора этих исследований весьма характерны:

«а) Подавляющее большинство членов общин – свыше 80% — составляют женщины. Следует отметить также, что количество адвентистов-мужчин в сельских общинах на 10-15% выше, чем в городских.

б) Удельный вес молодежи в секте незначителен, в среднем 1.5-2%. Большинство верующих в адвентистских общинах – лица старше 50 лет.

в) Огромное большинство адвентистов совершенно неграмотно или малограмотно. Лица со средним образованием составляют всего несколько процентов.

г) В социальном составе имеется существенное различие между сельскими и городскими общинами. В городах, как правило, подавляющее большинство членов общин (от 60 до 80% и свыше) не участвуют в общественно полезном труде. В сельской местности обычно преобладают работающие члены общин, основную массу которых составляют колхозники.

Весьма важно проанализировать профессиональный состав работающих членов городских общин. Так, в Киевской общине среди разнорабочих – мужчин в 1961 году было: дворников (5 человек), сторожей (3), столяров (3), слесарей (2), кровельщиков (2), жестянщик, плотник, сапожник, грузчик, кочегар, пожарник и водитель трамвая. Среди разнорабочих – женщин: домашние работницы (24), уборщицы (6), швеи (4), повар. Члены общины – служащие представлены исключительно женщинами. Это 17 медицинских работников (12 медсестер и 5 санитарок), 2 пианистки, машинистка, счетовод и кассир. Такова же приблизительно профессиональная принадлежность членов Владивостокской общины. Среди мужчин: строители, плотник, столяр, дворник, кочегар, шофер и т.д. Среди женщин: домработницы, повара, медработники, связистка, проводница.

Очерченный круг профессий для адвентистов далеко не случаен. Эти профессии не связаны с крупным производством, что дает верующим большие возможности для участия в праздновании субботы. Понятно, что лица указанных профессий при прочих равных условиях легче поддаются сектантскому влиянию, поскольку в силу характера своего труда они слабее связаны с производственным коллективом или вообще его лишены.

Таким образом, центральной фигурой секты адвентистов является пожилая малограмотная женщина, в городских общинах – иждивенка или пенсионерка, в сельских общинах – колхозница».379