Эскорт

— Только предупреждаю вас, что за ложь вы заплатите, но не жизнью, — Драгон кидает перед женщиной папку с целой коллекцией доказательств того, что она годами занимается мошенничеством, сутенёрством и воровством. — А свободой. Связи вам не помогут, вы знаете, кто сидит перед вами, — поставив женщине ультиматум, он с превосходством откидывается на спинку кресла, приготовившись выслушать еще одну длинную историю, которую потом несколько дней придется проверять на достоверность.

* * *

— Зачем я лечу с тобой? — закусив губу, интересуется Эльза, забравшись с ногами в огромное мягкое кресло. Я в который раз за последние десять минут ловлю себя на мысли о том, что в облегающих лосинах и коротком спортивном топе, поднимающим ее грудь, она выглядит так вкусно и сексуально, что у меня в горле пересыхает при одном взгляде на нее.

Она с любопытством поглядывает в иллюминатор, разглядывая одно из самых красивейших мест на планете — Доломитовые альпы с высоты полета.

Несколько часов назад мы покинули Эмираты на частном самолете. Я предварительно сделал несколько звонков, которые «очистили» международный статус Эльзы, и думаю, что проблем на границе не возникнет. Удивительно, но именно это простое действие оказалось для меня решающим, потому что мне стало очень интересно, почему она вообще угодила в списки международных преступниц, и кто именно ее крышевал в Дубае. Получила ли Эльза статус международной преступницы, работая на «Династию Теней»? Перешла дорогу китайскому олигарху? И почему смогла осесть в Дубае?

Очевидно, у Кассандры были связи на ближнем востоке, а вот в международные преступницы ее записал кто-то еще…тот, кто сокрыт от глаз, но присутствует в качестве наблюдателя. Всегда и везде. И очевидно, что он сам толкнул Эльзу в объятия ближнего востока, прекрасно зная, что мы с Леонелем окажемся в этой точке земного шара.

Вместе.

Мы с Леоном, играя в свою игру, не доглядели за тем, кто придумал в ней правила.

Я обнаружил весьма интересную информацию, с трудом, но нашел и весьма интересную. Пока не всю. Я бы задал Эльзе много вопросов, но не спешу и с этим, поскольку прекрасно понимаю, что Леонель может за нами следить. Нет никаких гарантий, что он не подкупил персонал, подготавливающий этот джет к полету, и не установил здесь все, что ему необходимо для слежки и прослушивания.

Нет и гарантий о том, что он, имея доступ ко всем транзакциям с моих карт, не отследил наш будущий отель и не занялся обработкой нашего номера до нашего приезда.

Еще чуть-чуть и я стану таким же параноиком, как и он, но учитывая обстоятельства, возможно, это не такое уж и плохое качество. Естественно, Эльза под ударом. В следующий раз ее могут похитить с целью выкупа, вымогательства, шантажа. Мне нужно надежно защитить тылы, я не могу подвести ее дважды. Сила мужчины в его ответственности, и ничто не раскрывает меня лучше, чем обязанность до последней капли крови защищать свою женщину.

Самое лучшее, что я могу сделать сейчас в глазах брата — это укрепить его веру в том, что я нахожусь в полном неведении о том, что происходит и какую игру долгие годы ведет Леонель.

Да, Леон, это я. Твой глупый младший братишка, Леон. Я уже слышу твой злорадный торжествующий смех. Но смеяться последним в нашей партии суждено мне.

— Не хочу подвергать тебя опасности. Со мной ты под защитой, — уверяю Эльзу я. В ответ на мои слова, девушка доверчиво кладет голову на мое плечо. Ластится ко мне, как самая нежная и пушистая кошка. У меня все внутренности парализует и обжигает одновременно от ее ласки. — Он звонил тебе?

— Нет. Я заблокировала его, как только поняла, что больше не нужно работать на два фронта. Это чертовски тяжело, Драгон, но я делала это потому, что он пообещал вернуть меня к сыну.

— Ты сделала все, что могла. То, что ты сделала, Эльза, не смог бы сделать никто, кроме тебя, — и я действительно уверен в том, что за последние годы, мой брат никого не подпускал к себе так близко, как Эльзу.

Она — отражение его первой и последней любви. Осколок, жалкий крестраж его человечной сущности, потерянной где-то в выжженных землях.

— Ты убьешь его? — я вижу сочувствие в кристально чистых глазах Эльзы и не могу не испытывать раздражения. С какой стати, она так благосклонна к нему?

— А если убью. Тебе жаль его? — немного раздражает это ангельское сочувствие в ее глазах.